БЫВАЛО СКАЖЕТ БАБУШКА АНЮТА

( отредактированное)
 
 
 
светлой памяти бабушки моей А. И. Токуновой
 
Бывало, скажет бабушка Анюта,
Перекрестясь дрожащею рукой:
- И чтой-то, девки, зажилась я тута,
А ведь давно пора бы на покой.
Чего без дела всякого топтаться?
Свой век, поди, давно я изжила.
Пришла пора к Семёну отправляться,
Годков, чай, десять без него жила.
Вона, как ломит косточки ночами,
И спину долу непогоды гнут.
Под сто годков ношу я за плечами,
Да столь, ей Богу, девки, не живут.
И для чего бы свет копчу я белый,
Ведь отплясала я своё давно,
Отпела, отрожала, отболела,
Когда-то надо, девки, всё равно.
А то сижу вот тута, как на троне,
(рукой погладит старый табурет),
Моих товарок каждый год хоронят,
А на меня заказа что-то нет.
Поохает, поахает, постонет,
И фартушек застиранный надев,
Поклон отвесив поясный иконе,
Пошаркает и в огород и в хлев.
И соберёт смородину до штучки,
И накопает к ужину картох.
И мне, своей слухмёне Наде-внучке,
Сошьёт вручную сарафан в горох.
И напечёт оладушек вкуснющих,
И в медном огромаднейшем тазу
Варенье сварит, и в крапиве злющей
Привяжет нашу вредную козу.
Умается... присядет в уголочке,
Ведёт сама с собою разговор:
- Скорей не в помощь, а в нахабу дочке
Живу на свете белом до сих пор.
Семён давно, поди, меня заждался,
Ей-ей, пора мне. Сшит давно наряд.
И взор бабусин к небу поднимался,
И становился отрешённым взгляд.
И вдруг…. в одну какую-то минуту,
Она менялась, хитро щуря глаз.
Вдруг заявляла:- Что я плачу тута,
И заблужденьем охмуряю вас!
Не все грехи знать, тут я искупила,
Коли Господь Туда не хочет брать.
Да и... гори она огнём, могила,
Ей Богу, девки, страшно помирать!
...Уже лет тридцать, как бабуси нету,
А нынче вот припомнилось опять:
Глаза её, исполненные света:-
Ей Богу, не охота помирать!