БЫВАЛО СКАЖЕТ БАБУШКА АНЮТА

( отредактированное)

 

 

 

светлой памяти бабушки моей А. И. Токуновой

 

Бывало, скажет бабушка Анюта,

Перекрестясь дрожащею рукой:

- И чтой-то, девки, зажилась я тута,

А ведь давно пора бы на покой.

Чего без дела всякого топтаться?

Свой век, поди, давно я изжила.

Пришла пора к Семёну отправляться,

Годков, чай, десять без него жила.

Вона, как ломит косточки ночами,

И спину долу непогоды гнут.

Под сто годков ношу я за плечами,

Да столь, ей Богу, девки, не живут.

И для чего бы свет копчу я белый,

Ведь отплясала я своё давно,

Отпела, отрожала, отболела,

Когда-то надо, девки, всё равно.

А то сижу вот тута, как на троне,

(рукой погладит старый табурет),

Моих товарок каждый год хоронят,

А на меня заказа что-то нет.

Поохает, поахает, постонет,

И фартушек застиранный надев,

Поклон отвесив поясный иконе,

Пошаркает и в огород и в хлев.

И соберёт смородину до штучки,

И накопает к ужину картох.

И мне, своей слухмёне Наде-внучке,

Сошьёт вручную сарафан в горох.

И напечёт оладушек вкуснющих,

И в медном огромаднейшем тазу

Варенье сварит, и в крапиве злющей

Привяжет нашу вредную козу.

Умается... присядет в уголочке,

Ведёт сама с собою разговор:

- Скорей не в помощь, а в нахабу дочке

Живу на свете белом до сих пор.

Семён давно, поди, меня заждался,

Ей-ей, пора мне. Сшит давно наряд.

И взор бабусин к небу поднимался,

И становился отрешённым взгляд.

И вдруг…. в одну какую-то минуту,

Она менялась, хитро щуря глаз.

Вдруг заявляла:- Что я плачу тута,

И заблужденьем охмуряю вас!

Не все грехи знать, тут я искупила,

Коли Господь Туда не хочет брать.

Да и... гори она огнём, могила,

Ей Богу, девки, страшно помирать!

...Уже лет тридцать, как бабуси нету,

А нынче вот припомнилось опять:

Глаза её, исполненные света:-

Ей Богу, не охота помирать!