До вечера

Я присяду, тихонько, на самый краешек.

Ты даже не успеешь почувствовать.

Разожми ладони - ногтями впиваешься –

Им больно, что ты без устали

Себя терзаешь шальными мыслями,

Что в шаге от подоконника.

Затея на первый взгляд бессмысленна,

Но только не для покойника.

- Так больно, знаешь? /твои ресницы –

люблю их, покрытые грустью/.

- Ещё бы! Знаю. Найти бы границу,

её пересечь – и отпустит.

Смеёшься, устало блуждаешь взглядом

По стЕнам, журналам, пОлкам.

Тебе бы – волю, ты б выпила яда,

Смеялась потом бы долго.

Потом, возможно, бы села на пол,

Заплакать чтоб горько-горько,

Не пойманной быть чтоб моим же взглядом,

И чтоб не жалеть нисколько,

Что все разузнают уже наутро

/конец ведь всегда неизбежен/.

И чтобы вспомнить всё-всё поминутно.

И чтоб отмахнуться небрежно.

И чтобы встать /тебе бы – в модели/

И гордо пройтись, напевая

Мотивы, что всем уже надоели,

Но что-то, увы, навевают:

Обрывки от фразы, не пойманной слухом,

/тогда не придали значения/,

Эмоции /главное, не падать духом/

Полёты и настроения.

Застыла в пролёте дверном на секунды.

- Когда-нибудь станет легче?

/улыбка упорно щекочет мне губы/

- Конечно. Давай, до вечера!