До вечера
Я присяду, тихонько, на самый краешек.
Ты даже не успеешь почувствовать.
Разожми ладони - ногтями впиваешься –
Им больно, что ты без устали
Себя терзаешь шальными мыслями,
Что в шаге от подоконника.
Затея на первый взгляд бессмысленна,
Но только не для покойника.
- Так больно, знаешь? /твои ресницы –
люблю их, покрытые грустью/.
- Ещё бы! Знаю. Найти бы границу,
её пересечь – и отпустит.
Смеёшься, устало блуждаешь взглядом
По стЕнам, журналам, пОлкам.
Тебе бы – волю, ты б выпила яда,
Смеялась потом бы долго.
Потом, возможно, бы села на пол,
Заплакать чтоб горько-горько,
Не пойманной быть чтоб моим же взглядом,
И чтоб не жалеть нисколько,
Что все разузнают уже наутро
/конец ведь всегда неизбежен/.
И чтобы вспомнить всё-всё поминутно.
И чтоб отмахнуться небрежно.
И чтобы встать /тебе бы – в модели/
И гордо пройтись, напевая
Мотивы, что всем уже надоели,
Но что-то, увы, навевают:
Обрывки от фразы, не пойманной слухом,
/тогда не придали значения/,
Эмоции /главное, не падать духом/
Полёты и настроения.
Застыла в пролёте дверном на секунды.
- Когда-нибудь станет легче?
/улыбка упорно щекочет мне губы/
- Конечно. Давай, до вечера!
