песенка советского поэта
этот дом превратился в пыточную артель -
общаковский дух пронизал до раскрытых окон
все его нутро. заползает по стенам день
и долбит поэта мыслями о высоком.
а ему лишь в кайф - занавесками дочерна
оградив свою комнату от чужеродных звуков
и теней, он, как в старые добрые времена,
набивает опять на любви несчастливой руку.
он выводит о том, что устал быть всегда ничьим
и о том, что она, как положено, пожалеет
в тот момент, когда снова сойдут с ледников ручьи
и напомнят о звездах, словах и ночных аллеях,
что сплетались в единство сидящих во тьме фигур
и глядящих друг в друга, пока не наступит утро;
проносились огни одиноких дрожащих фур,
словно с целью раскрыть эту тайну в чужих культурах.
он выводит о том, что пока за окном зима,
можно не беспокоиться об отраженье в лужах,
где когда-то она увидит себя сама -
без него, но зато с детьми и богатым мужем.
и пока он выводит об этом, в сквозную дверь
залетает какой-то хрыщ, раскрывает шторы,
говорит, что стихи - говно, а для них теперь
нет важнее дел, чем грядущие к двум партсборы.
и поэт грустит, заворачивает стихи,
достает тетрадь, где расписаны на год смены.
но когда все спят, под таинственный скрип ольхи
тихо бредит себе об эвтерпе и мельпомене.
