Мне будет не хватать...

Завтра «сегодня» станет безликим «вчера»,

сбитой набойкой на Времени каблуке.

Связкой ключей, сжатых в пальцах худых Петра…

нитью серебряной, вышитой на виске.

Стуком компостера, рвущего зло талон…

Лентой дороги в слепящем ксеноне ламп…

Камнем судьбы, расколовшим надежд стекло…

Новое «завтра» - «вчера» точный оттиск… штамп…

 

День – далай-лама, не знающий слова «страх»,

с жизнью-цепочкой из звеньев «рожденье» - «смерть»,

в теле ребёнка с улыбкою на устах

старец, вернувшийся в хаос и круговерть

дат и событий… в пустых интервалах снов-

вех верстовых на коротком земном пути…

чтобы сбить в мудрость десяток расхожих слов,

выйти с закатом – с рассветом опять прийти.

 

Всё надоело до одури: лести мёд,

ярость с любовью и ненависть – до краёв…

Выжить, ступая с рассветом на тонкий лёд

можно с душою – студёною полыньёй.

Блажь одиночества… смысл в пустоте ночей…

лёд равнодушия… стылая лава – страсть…

праведных святость… и искренность палачей,

дышащих, пьющих, живущих, казнящих всласть…

 

Перетянуть что ль струну, чтоб на полпути

врезалась в пальцы, как в спину Христову кнут

и без стенаний, без боли, без слёз уйти

в Вечность… туда, где от первого вдоха ждут…

Хоть по ступеням, крошащимся под ногой…

хоть по воде, словно праведник, босиком…

Там будет принят с открытой душой изгой

и от гортани отступит упругий ком.

 

Шанс не велик полубогом крылатым стать:

слишком большая для смертных да грешных честь.

Как бы там ни было, знаю, что не хватать

будет того, что с уходом осталось здесь.

Ласки, тепла и любви, суматохи дня…

зноя июньского, колких земных снегов…

веры, что некто от Бога хранит меня…

тихих завистников и подлецов-врагов.

Я ведь иначе и быть уже не смогу…

В этом и прелесть – надеяться и любить…

боль пересилить, хребет поломать врагу…

Жизнь – только здесь… По ту сторону – может быть…