О смерти и снах
А жажду ль пробужденья в крае ночи,
Когда конца не вижу сонным гОдам,
Когда не верю в побережье мира
Пусть созданного мною, но неясно?
А коль не жажду, истиной считая
Все образы обманных убеждений,
То есть ль граница между осязаньем
И оправданьем мира вне сознанья?
Раз ощущенья служат мерой миру,
То самый чуткий сон вполне реален.
И где ж искать тот угол преломленья
Который сновиденье отрицает?
Пусть сон как свет пространен и летуч -
В том случае сомнений не возникнет,
Но так ли постоянен путь сознанья
В намереньи бесплотное отринуть?
Не жаждет ли, пусть втайне, погрузится
В пучину колебаний и обманов
Навязанных изменчивой природой
В материи погрязшего рассудка?
Пускай навеянное сладкой дрёмой
Пунктирной нитью шьёт в реальность грёзы,
Лишь не качнулся б маятник тяжёлый
Средь дня туда, где ночью пребывает.
***
Живут одни, во снах как лёд купаясь:
Им мутный блеск иллюзий обещает
В дни редкие особые значенья,
Но чаще ворох мыслей сладкоречных.
Их дух прозрачен и послушен водам,
Кипуче по сознанию бегущим.
И сонмы пламенеющих осколков
Их дней в витраж чудесный в ночь ложатся.
Иные те, кто снов не видит вовсе.
В конце сует мгновенье стережёт их,
Что, пролетев, как тень, откроет утро.
Под вЕками их мОрок обитает,
Скрывающий уютные объятья
Иных миров, нечётких и прекрасных,
От глаз уставших, жизнью пресыщЕнных,
Во имя омовения покоем.
Однако, есть и третьи, чьи виденья
Несут лишь разрушения и страхи.
Как мутным, рваным ржавчиной, металлом
Их души разрезают плоть кошмара.
Сон хрупок и всесилен как улыбка
И как улыбка в дар благословленье
Подносит иль обманные надежды
Всем тем, чья ночь сомненья вопрошает.
***
Я думаю о смерти. Так сурова
И неотложна мысль о ней. Едва ли
Свободна крохотная доля мира
От дум сих скорбных. Вязкому туману -
Слипающемуся с пейзажем чистым,
Как муравей, спешивший вслед за братом,
Слипается со сладкою смолою
Столь приторной, чтобы навеки слиться
С стволом, что каплю смертную исторгнул -
Подобна мысль, текущая по венам
И страх питающая, как питают
Они наш мозг. Но смерть подобна чуду.
Пусть чуду мрачному, но тем прекрасней,
Чем симметричней чуду сотворенья.
А миг рожденья так похож на гибель...
Когда из мрака снов и тёплых истин
На свет холодный нас исторгли болью,
Ужель мы не кричали в страхе звОнком?
Нам дорог мир был, в коем мы таились.
Теперь мы в свете, нас из тьмы пугавшем.
И кажется таким же пробужденье,
Когда в бесцветной ночи через грёзы
Мелькнёт вдруг контур будущего мира
Обещанного утром в розе зОри.
И нас неумолимостью пугает
Отсутствие всего, что так знакомо,
Но страшен ли тот миг, когда устало
Мы засыпаем, променяв движенье
И токи - на покой дурманов тёмных?
Не в ожиданьи снов глава клонится,
А жаждою отсутствия мерцанья
Искрящихся, как нерв, сует и слов.
Покуда мы в надежде засыпаем -
Проснуться после долгого молчанья,
В моменты расставания с реальным
Небытие нас толком не пугает.
Небытие прочИт отдохновенье,
А не пустОты в ткани жизни тонкой,
Так отчего ж бояться смерти лютой,
Раз в ней от сна отличья нет большого?
