Алехандре Писарник
Никто отныне
не марает подушку кровью
и не отрывает от рук
прилипшие перья.
Холодная влага пронзает позвоночник,
но я не чувствую её,
хотя лежу на снегу.
Липовые листы вокруг меня
сложились в причудливый рисунок,
и мокрые зерна
падают на лицо и не тают.
Я больше ничего не знаю
и ничего не хочу.
