ПЯТОЕ МАРТА

прадеду

 

…означением горести пустовремённых судей –

воспаряет оркестр в своей симфонической сути,

 

не щадя репродуктор на жёлтой стене вокзала, –

овладевает толпой, – как партия приказала.

 

Пуще лютых гонцов с головами собак на сбруе,

нотный стан восстаёт и навечно покой ворует,

 

и слеза – что печать на потрёпанной челобитной,

где меняется речь – от восторженной до обидной.

 

Ты не скажешь, что вдруг – все же видели, ожидали;

только шёпот тревожный: он умер – а что же дале, –

 

соловей разольётся, иль голосом тусклым выпи

съёжит горло тоска – хоть горелого спирта выпей?..

 

Оттого – тишина горше звона на колокольне;

вызревают пути – кому скорый, кому окольный;

 

не крылатый мороз потроха клюёт неустанно –

но звенящая изморось в голосе Левитана.

 

…удлиняется день; вьют минуты поток, что ласты.

Громче прочих певцов – затянул свиристель горластый, –

 

не в кленовой сети́, не в осу́шенной кроне граба, –

точно кро́ви искал – у густого рябины краппа.

 

Размыкается круг и гремят по утру засовы

под напором ключей, меж которых один – басовый, –

 

говорит, что отныне не знает иной любви. Да

открывает собой – покаянный псалом Давида…