Патология ночи
Странно, как она не может понять, что мы уже не сможем быть вместе.
Мне казалось, что все уже ясно и никаких лишних вопросов быть уже не может.
Но она была с этим явно не согласна и в своем отчаянии, хоть что-нибудь изменить, выглядела, по крайней мере смешной.
Как она не может понять, что все что было между нами прошло и уже никогда не вернуть.
Я не мог в это поверить, но она меня похитила.
Вы можете себе это представить?
Сумасшедшая женщина.
Она вся вспотела, тяжело дышала, глаза с безумным блеском бегали по сторонам, платье изодранно, почти все ногти на руках сломаны — все-таки не шуточное это дело похитить взрослого мужчину.
Но как это не удивительно, ей это удалось.
Я недооценил ее.
И теперь, когда я лежал в багажнике ее красного «Форда» злость у меня прошла.
Мне было просто интересно, что же будет дальше.
А дальше я оказался в ее квартире.
"Ну что малыш, добился, чего хотел?"
Я молчал.
"Я же говорила тебе, что мы всегда будем вместе... — в ее голосе слышались истеричные нотки. — Мы же обещали друг другу. Я же говорила, что ты не сможешь вот так просто взять и уйти от меня."
Я не мог двинуть ни руками, ни ногами.
Во мне стало нарастать раздражение.
Она подошла к окну.
Скрестив руки на груди, она некоторое время смотрела на улицу.
"Ночь. Прекрасная ночь для свиданий, — тихо сказала она."
Потом она отошла от окна, села в кресло и стала пить виски.
"Будешь пить малыш?"
Мне никогда не нравилось, когда она меня так называала.
Я все еще молчал.
"Ну? — она встала, налила виски, бросила лед, подошла."
Я не хотел пить.
"Прекрасный виски, двадцатилетней выдержки, попробуй, какой вкус, аромат..."
Повторяю, я не хотел пить.
Да и был я в таком положении, что не чувствовал ни вкуса, ни запаха.
Я просто хотел, чтобы она отстала от меня.
Она медленно нагнулась надо мной с стаканом в руке.
Лед плавно плескался в виски.
Она поднесла стакан к моему лицу.
Ее встретили плотно сжатые губы.
"Ну давай, милый, — ласково сказала она. — Пей, тебе станет лучше."
Бессилие душило меня.
"Пей, — требовательнее сказала она."
Я молчал.
"Не веди себя как ребенок,— устало продолжила она. — Перестань..."
Вдруг она резко, с раздражением отбросила стакан.
Ударившись о стену, он разбился на мелкие кусочки и блестящими брызгами разметался по комнате.
Она отошла и с минуту внимательно смотрела на меня.
"Кстати и что это ты так разоделся? — неожиданно спросила она. — Ты что, собирался встретиться с кем-нибудь? — она усмехнулась. — Невероятно... — она покачала головой. — Может ответишь? Нет? Ладно, лежи тут и молчи хоть целую вечность... Я скоро вернусь, а ты подумай обо всем."
Она направилась к двери.
На полпути остановилась и медленно повернулась ко мне.
"Никто и ничто меня не остановит, — решительно сказала она. — Мы должны быть вместе."
Некоторое время она прищурившись смотрела на меня, потом повернулась и пошла в ваную.
Ее упорство поражало.
Оказывается я ее совершенно не знал.
Я мог представить себе все что угодно, но только не это.
Ситуация в которой я находился была просто нереальна.
Вернулась она минут через двадцать.
Стоя в белой комбинации перед большим зеркалом, она внимательно смотрела на себя. Потом поправила волосы.
О чем-то напряженно думая погладила себя по руке.
Улыбнулась.
Сев в кресло слева от меня, она стала курить.
"Курить, как я понимаю, ты тоже не хочешь? — спросила она хриплым голосом."
Она закинула ногу на ногу.
У нее красивые ноги.
И вообще она красивая женщина.
Но как она не понимает, что все кончено.
Прошлого не вернуть.
Она потушила сигарету и встала.
"Дорогой, — сказала она ласковым голосом. — Вспомни, как нам было хорошо. Вспомни. Неужели ты все забыл? Неужели мы не сможем это вернуть?
Не молчи, я умоляю тебя, не молчи.
Она встала и медленно подошла к кровати.
Перекинув одну ногу через меня, она села мне на живот.
Откинула волосы себе со лба.
Нагнулась, поцеловала в губы.
"Как ты напряжен, расслабься."
Оперевшись руками о мою грудь, она стала плавно изгибаться.
"Не лежи так... Неужели я тебя уже не возбуждаю. Я понимаю, что тебе трудно двигаться в таком положени... но не до такой же степени..."
Как она не может понять, что то что закончилось, уже невозможно начать с начала. Она стала гладить мне щеки.
"Боже, как ты зарос щетиной....Нельзя так. В последнее время ты совсем не следишь за собой... а ... — глаза ее блеснули. — Я сейчас."
Она проворно соскочила на пол и побежала в ванную.
Принесла все необходимое для бритья, села возле кровати и приступила к делу. Этого я хотел сейчас меньше всего.
"Вот... расслабся... вот так... не бойся, я тебя не порежу. Гм, ты знаешь анекдот... Приходит дровосек в парикмахерскую. Молодой, неопытный парикмахер начинает его брить. Поранил ему щеку, потом подбородок, потом ухо, нос... Дровосек молчит. Парикмахер, чувствуя свою вину и стараясь хоть что-нибудь сказать терпеливому клиенту, говорит: «А я не имел счастье брить вас раньше?» — «Нет, — отвечает дровосек. — Руку я потерял на лесопилке», — она засмеялась. — Правда смешно? Ну же... не будь таким занудой..."
Через минут десять она закончила.
"Вот и все... еще твой любимый одеколон... Все."
Сияя, она оглядела свою работу, смачно поцеловала меня в щеку и встала.
"Боже, как же ты озяб... извини дорогой... — она быстро накрыла меня одеялом. — Ты сам виноват. Не надо было уходить от меня."
Она пошла в ванную, вскоре вернулась.
На ней был синий халат.
Она включила музыку и села в кресло.
"Ты наверное от кофе откажешься? А я выпью, — она встала и пошла на кухню."
Я всегда замечал, как она красиво двигалась.
Через минут десять она вернулась с чашкой в руке.
Снова села в кресло, прикурила сигарету, глубоко затянулась.
"Я тебя очень, очень люблю", — сказала она улыбаясь.
Все закончилось так как я и ожидал.
Меня в конце концов освободили.
Не буду рассказывать как это произошло.
Это не так важно.
Важно то, что меня спасли и я вернулся обратно.
Туда, откуда она меня похитила в ту странную ночь — на кладбище, в могилу.
Но обещание свое, в отличие от меня, она сдержала.
Через два дня, в психиатрической клинике, она покончила с собой.
