В БЕЗДНЕ ВРЕМЁН (первая редакция) 3
И опять лязг кормушки прервал мой сон.
– Барин… – свистящим шёпотом позвал меня Фёдор, а чей-то удивительно знакомый голос произнёс:
– Грант, мы пришли…
На этот раз дверь камеры открылась на удивление тихо, и на пороге возникли фигуры Фёдора и … Серёжи Колбасьева. (Вот уж кого не ожидал увидеть!) Жестами он показал мне, что я должен взять руки за спину, как ведомый под конвоем, и наша тройка пошла по коридорам здания на Гороховой, направляясь к выходу.
Улучив момент, Серёжа протянул мне маузер.
– Мало ли что… – произнёс он одними губами. Но я понял.
Впереди уже показался часовой, стоявший на входе-выходе Чрезвычайки. Серёжа, не моргнув глазом, стал доставать из кармана какой-то мандат, и тут…
Как часто подкарауливает нас непредвиденное. Взять хотя бы ту осечку моего нового бельгийского ружья, когда ещё мгновенье, и леопард разорвал бы меня. Если бы не сопровождавший меня и Колю маленького ашкер, ударивший ловко зверя ножом точно в нужную точку, повезли бы меня из Африки холодным трупом, а то и похоронили бы здесь – в Абиссинии. Ну, кто бы мог предположить, что, хотя и новое, но уже пристрелянное в тире ружье даст осечку…
Войдя и небрежно кивнув часовому, прямо навстречу нам направлялся никто иной, как тот самый комиссар из моего сна. Его чухонская морда кривилась каким-то своим (очевидно, не очень приятным мыслям), когда он шёл, печатая шаг по-офицерски, приближаясь к нам. Не знаю, что на меня накатило, наверно сон и то, что он из тех офицеров, изменивших присяге, но я рванул из-за пазухи маузер и выпустил половину обоймы прямо ему в голову, которая от такого обращения с ней раскололась, подобно арбузу.
И вдруг мной овладело какое-то странное ощущение. Мне показалось, что я начал двигаться гораздо быстрее, чем обычно, подобно героям рассказа Уэльса «Новейший ускоритель». Впрочем, Серёжа с Фёдором тоже.
Интересно было наблюдать, как часовой медленно снимает с плеча винтовку, щёлкает затвором и начинает стрелять в ту сторону, где мы были, но нас там уже нет и все его пули попадают в падающее тело комиссара. Проскальзывая мимо него, я не удержался и наподдал ему ногой по заднице.
Во дворе стоял автомобиль, на котором, видимо, только что подъехал чекист. Мотор его работал, очевидно тот не собирался долго задерживаться в здании. В одно мгновенье ока мы оказались внутри.
Но кто поведёт? И тут меня удивил Серёжа; он не просто сел на шофёрское место, что-то двинул и автомобиль мягко рванул вперёд. И не успел он рвануть, как наше ускорение закончилось. Зашумели голоса, защёлкали выстрелы и вслед за нами загудел мотором грузовик.
Серёже вел автомобиль, как заправский шофёр, и очень скоро мы очутились на Невском, значительно оторвавшись от погони. Там он быстро высадил нас с Фёдором у Зингеровского дома, а сам, не закрывая своей дверцы, рванул в сторону Екатерининского. И в тот момент, когда, пробив решётку, автомобиль должен был нырнуть в канал, резко выпрыгнул и покатился. Автомобиль ещё не коснулся воды, а он уже был на ногах и бежал к нам с Фёдором.
Здесь – у Зингера – большевицкая разруха пошла нам на пользу; ибо при Помазанике Божьем по вечерам на Невском было светло, как днём, а сейчас стояла тьма, хоть глаз выколи.
Поэтому грузовик с преследователями пролетел мимо, и никто из них не заметил нас, прижавшихся к стене. И вдобавок впереди, на наше счастье, замелькали огни какого-то другого автомобиля, за которым и бросились наши «друзья».
Однако оставаться здесь не было никакого смысла, ведь, если грузовик, догнав тот автомобиль, убедится в ошибке, то примется искать нас где-нибудь на Невском.
Да, дёрнула меня нелёгкая стрелять в этого комиссара… Тоже мне, Лёня Канегиссер нашёлся! Но то, что случилось уже, нельзя неслучившимся сделать, как говаривали древние греки. немного поразмышляв, мы пришли к выводу, что лучшее место, где нас точно искать не будут – это моя бывшая квартира. Хотя попасть туда затруднительно; ключ отобрали при аресте.
Но, когда мы оказались у дверей, меня опять удивил Серёжа; он достал из кармана связку каких-то причудливо изогнутых железок и, потихоньку их перебирая, открыл дверь не хуже, чем ключом.
Казалось, после стольких переживаний и приключений, уснуть будет трудно, но в сон я провалился сразу, едва закрыл глаза.
