ЛЁВА БУКЕТИК

(из милицейских воспоминаний)

"Стыд перед людьми - хорошее чувство,

но лучше всего стыд перед самим собой"

Л.Н. Толстой русский писатель (1828-1910)

Этот забавный случай произошёл давно, в шестидесятые годы. И не где-нибудь, а в милиции. Я был курсантом специальной оперативной школы милиции. На практику несколько курсантов первого курса, и меня в том числе, направили в бывший Сталинский райотдел милиции Одессы (ныне Жовтнэвый).

Оперативников уголовного розыска мы застали в удручённом состоянии. Вот уже несколько месяцев в Одессе, в полном смысле слова, свирепствовал мошенник Лёва, имевший кличку Букетик. Знали оперативники, кто блестяще проворачивает различные аферы, но не могли собрать достаточно доказательств вины виртуоза. Он ловко уходил от наказания. Это был Лёва.

Стройный, красивый парень. Всегда модно и элегантно одет. У него была очень остроумная и, по-одесски, смешливая речь. Ею Лёва мог заговорить кого угодно. Соучастники преступлений называли Лёву Букетиком. Это связано с тем, что в конечном итоге у потерпевшего в руках оказывался букет цветов, не оставалось только денег. С этими букетами несчастные приходили в милицию, и со слезами на глазах рассказывали о том, как их ловко провели вокруг пальца. В райотделе находилось семь уголовных дел, возбуждённым по факту мошеннических и других противоправных действий неустановленным лицом с одним преступным почерком. Потерпевшие не могли толком описать преступника. Описывали они кого угодно, но только не Лёву. На опознании никто ни разу не указал на него. Было понятно, что Лёва действует не в одиночку, а с хорошо обученными им помощниками, которых знал только он, и время от времени одних менял на других.

Очередной рабочий день подходил к спокойному вечеру. Сотрудники расходились по домам. В кабинетах и коридорах наступала тишина. Как правило, дольше всех работал старший оперуполномоченный уголовного розыска Ветров И.И., к которому на практику был прикреплён я и ещё один курсант. Все уголовно-розыскные дела по нераскрытым преступлениям были в производстве у Ветрова. Потому он находился в РОВД до самой глубокой ночи, разрабатывая оперативные мероприятия, и делая всё возможное для изобличения Лёвы. Курсанты обязаны были находиться вместе со своим учителем-наставником. Иногда вместе с нами оставался дознаватель Золотарёв, который проводил дознание по различным уголовным делам, в том числе и возбуждённым по факту мошеннических действий неустановленным лицом. И Ветров, и Золотарёв отлично знали Букетика. Между ними сложились своеобразные взаимоотношения. Когда они разговаривали с Лёвой, можно было подумать, что идёт беседа между старыми добрыми приятелями. Между прочим, мошенники резко отличаются от остального блатного мира. Как правило, эти люди незаурядных способностей, с обязательным налётом интеллигентности. У них хорошо поставлена речь, без употребления блатного жаргона. На лице приятная, располагающая к доверию широкая улыбка, чуть ли не от уха до уха. Такой человек при встрече оставлял о себе самое приятное впечатление. Многие женщины от таких мужчин сходят с ума, и готовы по их ненавязчивой просьбе всё для них сделать, и отдать самое ценное. Всегда эти ребятки представляются холостяками, что особенно влияет на поведение женщины, будущей жертвы. Я встречал таких "красавцев," у которых на счету было по несколько десятков униженных и оскорблённых несостоявшихся невест и жён. У одного такого изобличённого жениха-мошенника было обманутых свыше шестидесяти женщин всех возрастов, из разных городов бывшего Советского Союза. Но это, как говорит ведущий одной телевизионной программы артист Каневский, совсем другая история.

Вечернюю тишину нарушил громкий женский плач, приближавшийся к нашему кабинету. Это даже был не плач, а крик души человека, который только что понёс тяжёлую утрату. Мы все выскочили в коридор на этот душераздирающий вопль. Нам навстречу шла гигантского роста трудяга женщина, державшая в руках красивый букет из живых цветов. На вопросы стала с причитаниями рассказывать, что она сама живёт под Одессой в одном из колхозов. Говорила на суржике, перемешивая русскую речь с украинскими словами. Немного успокоившись, баба Дуся, как себя назвала женщина, в кабинете рассказала, что с ней произошло. Она продала свою корову, купила кое-что из вещей, и поехала домой на трамвае. Деньги, вырученные за корову, она спрятала в нижней части своих длиннющих рейтуз. В трамвае неожиданно какой-то парень стал возмущаться на весь вагон, показывая пассажирам на бабу Дусю. Он стал стыдить её за то, что она уже в летах, а до сих пор не бросила воровских замашек, продолжая обворовывать честных советских граждан. Только что она якобы у него вытащила из кармана деньги. Граждане очень возмутились. Перепуганная баба Дуся, что есть мочи, принялась доказывать, что ничего у парня не украла, и у неё вообще при себе нет денег. Последняя фраза её сгубила. Поведением бабы Дуси возмущался старый знакомый милиции Лёва Букетик. Это он разыграл всю эту комедию. Как только баба Дуся заявила, что у неё вообще нет денег, Лёва движением фокусника быстро задрал подол дусиного платья, быстро, внизу рейтуз, нашёл пачку денег, которую торжественно показал едущим в вагоне. Со всех сторон посыпались предложения, что делать с бабой Дусей. Лёва успокоил пассажиров, сказав что у него очень хорошее настроение, и так как ему удалось вернуть похищенные деньги, он прощает старую воровку. Как только остановился трамвай, Лёва с искромётной улыбкой послал воздушный поцелуй продолжавшим возмущаться гражданам, и легко выскочил на улицу. Тем временем баба Дуся пришла в себя и что было силы, заголосила. Теперь она взывала о помощи. Она кричала, что бандюга забрал деньги, которые она выручила от продажи коровы. Услышав это, каких-то два парня вплотную приблизились к бабе Дусе и, не отрывая от неё глаз, сказали, что бандит должен быть наказан. Они готовы догнать его и сдать в милицию, куда рекомендовали прийти и бабе Дусе. Один из добровольцев попросил бабу Дусю подержать букет цветов, чтобы ему было легче гнаться за мерзавцем. Парни шустро выскочили из трамвая и побежали по тротуару, а баба Дуся осталась без денег, но с цветами, с которыми и появилась в милиции.

Оперативников интересовал самый главный вопрос, сможет ли баба Дуся узнать того прохвоста, который так ловко забрал деньги. Когда услышали твёрдый положительный ответ, все поняли, что этот раз Лёве не отвертеться, и его наконец настигнет суровая кара правосудия. "Я его морду так запомнила,-ответила баба Дуся, что узнаю по топоту чоботов, когда будете вести его по коридору". Примчавшийся Золотарёв от предстоящего удовольствия потирал руки. "Осталось только правильно задокументировать опознание, и Лёва наш," - торжествовал Золотарёв, обнимая ошалевшую бабу Дусю, и чуть ли не целуя её.

Лёву привезли быстро. Он был дома. Казалось, что он ждал дорогих гостей. Как всегда, Лёва выглядел безукоризненно. Хорошо сшитый у дорогого мастера летний костюм, сверкающая белизной модная по тем временам белая нейлоновая рубашка. На ногах импортные остроносые мокасины. К наряду не хватало галстука. Их почему-то Лёва не любил. Но он всё равно был чертовски хорош и без галстука. Сколько женщин погубил внешний вид Лёвы.

Доставленный Лёва со всеми поздоровался за руку, как старый знакомый, поинтересовавшись здоровьем каждого, процентной раскрываемостью совершённых преступлений. Он по-хозяйски опустился на стул и вытянул ноги, демонстрируя свою красивую обувь, мечту одесских пижонов. Золотарёв с Лёвой разговаривал снисходительно и с лукавой улыбкой. А тот в свою очередь, широко улыбаясь, спросил: "Ну, что, капитан, это какой раз мы всем хором будем смешить Одессу? Я в вашем ментовском раю провожу больше времени, чем на родном Привозе. Мне пора уже выдавать что-нибудь из формы, хотя бы фуражку с большой кокардой. Золотарёв, ты представляешь бедного еврея Лёву, идущего по Дерибасовской в ментовской фуражке? Сколько бы гналось за мной восторженных собак. Но ты, Золотарёв, не хочешь видеть честного гражданина Одессы на Дерибасовской. Ты спишь и видишь его на Крайнем Севере, таскающим для родины брёвна. Я знаю, что на запасных путях ты мне приготовил персональную теплушку с нарами, но без душа, чтобы отвезти меня на Север. Это плохо. Я привык принимать ради красивых женщин Одессы душ минимум два раза в день. Тебе должно быть стыдно за недоверие к порядочному единоверцу." Рот у него не закрывался. Золотарёв не остался безучастным к длинной речи Лёвы. Усмехаясь и ласково гладя Букетика по плечу, Золотарёв ехидно произнёс: "Дорогой наш отцвётший букет хризантем, как умный еврей кое-что скажу не совсем умному еврею. Сегодня будет последняя сцена нашего затянувшегося спектакля. Тётка, с которой ты недавно расстался, сейчас тебя родного опознает, после чего пойдёшь ночевать в теплушку. А пока выбирай любой из трёх стульев, на котором будешь сидеть во время опознания." Лёва сказал, что ему, как честному гражданину, не имеет значения, на каком сидеть стуле. Он предложил Золотарёву заключить пари: если его не опознают, то капитан должен будет перед ним в присутствии всех извиниться. Если опознают, он честно ответит на любые вопросы. Золотарёв пошёл на это с лёгкостью. Пока шёл этот разговор, курсанты готовили кабинет для проведения опознания. Потом Золотарёв послал нас на улицу, чтобы мы пригласили понятых и статистов, похожих внешне и по возрасту на Лёву. Прохожих в это время суток было мало, поэтому наше задание затянулось. Нужных граждан подобрали и отослали в райотдел. Оставалось ещё подобрать одного человека, похожего на Лёву. Наконец увидели такого, пригласили пройти в милицию. Звали остановленного нами гражданина Аркадием Абрамовичем. Он повёл себя очень странно. Под разными предлогами категорически отказывался идти вместе с нами. Были мы молодыми и неопытными, но с азартом. Мы настойчиво попросили мужика всё-таки пройти с нами. Тогда он стал просить дать ему возможность хотя бы попрощаться с семьёй. Мы, как могли, успокаивали его, уверяя что скоро его отпустим. Кто мог подумать, что Аркадий Абрамович был заведующим какой-то крупной одесской базы. Видимо, там не всё оставалось лежать на местах, где им положено было быть. Наша настойчивость одержала верх, и мы успешно доставили трясущегося ночного прохожего в кабинет Золотарёва. Было видно, как у доставленного судорожно тряслись коленки. Его испуг усилился, когда он увидел много людей в кабинете и радостно возбуждённого Золотарёва, бегающего по кабинету, победно потирающего руки. Посмотрев на доставленного, спросил нас, из какого морга мы притащили несчастный труп. Но время шло, и он решил начать процедуру опознания, объяснив процессуальную роль каждого приглашённого.

Когда все были рассажены по местам, Золотарёв дал команду ввести бабу Дусю, находившуюся всё это время в соседнем кабинете. Лёва маленькой пилочкой невозмутимо полировал ногти и приветливо улыбался мужчинам-статистам, сидевшим у него с обеих сторон. И вот заходит баба Дуся. Прямо с порога, увидев трясущегося Аркадия Абрамовича, она резво рванула к нему, навалилась своим грузным телом и мёртвой хваткой схватила за горло. "Ось вин вражина, вор,"- закричала ошалевшая женщина. Стул не выдержал такого натиска. Аркадий Абрамович оказался на полу, а на нём баба Дуся. Никто из нас не ожидал такой прыти от столь грузной представительницы слабого женского пола. И только когда посиневший Аркадий Абрамович прохрипел "помогите," первым опомнился Золотарёв, закричав не своим голосом, чтобы мы немедленно оттащили обезумившую женщину от заморыша. Тут мы навалились на бабу Дусю и с трудом оторвали её от изрядно помятого и вконец перепуганного Аркадия Абрамовича. Баба Дуся, увидев своего обидчика, вошла в раж. Она кричала, что ей не нужны ни деньги, ни корова, ни суд. Ей нужно только горло вора, чтобы могла его задушить своими натруженными руками. Можете представить, как у неё ещё больше в это время закипела ненависть, когда она слышала подбадривающие слова Лёвы: "Правильно, бабка! Казнить надо мерзавцев без суда и следствия прямо на месте. Я сам, маманя, когда увидел этого биндюжника с Привоза, сразу понял, что это за птица, за которой плачет тюрьма ещё с пелёнок, когда он их абстрактно разрисовывал жёлтой краской на радость папы и мамы". "Заткнись! - не сдержался Золотарёв. Во время этого бедлама у меня упали очки и разбились. Кто мне скажет, как слепым я буду писать протокол?" Все старались не шевелиться и не разговаривать, так как произошла неприятная история. Понимали, что в очередной раз проиграл капитан Золотарёв. И только Лёва Букетик кощунственно с добренькой улыбкой сочувствовал ослепшему дознавателю: "О ! Этот недодушенный бандит не только обижает тружеников советского села, но ещё ослепляет доблестных сотрудников невидимого фронта. Пусть этот неисправимый ворюга купит бабке вместо коровы носорога, а тебе, капитан-очки в оправе, сделанной из рога этого носорога. Все останутся со счастьем и с воспоминаниями о наших трепетных встречах." "Базар окончен,-" подвёл итог Золотарёв. Все свободны." Приглашённые, вздохнув полной грудью, дружно выскочили из кабинета. Остался Лёва. "Капитан, обратился Лёва к Золотарёву, я жду исполнения нашего договора. Пусть ваши молодые, будущие орлы-соколы (это он о нас, курсантах) видят, что и в милиции есть порядочные люди." "Лёва, извини за беспокойство. Ты пока свободен,"- тихо пробурчал Золотарёв. Лёва пожал на прощанье всем руки, пожелал дальнейших успехов в работе, чтобы не страдали невиновные граждане, и прочее, прочее, в том же духе. Пока я находился на практике, Лёву больше не видел.

Так опытными работниками милиции и нами, курсантами, были допущены грубые ошибки, которые отрицательно сказались на серьёзном процессуальном действии. Просто тогда все обрадовались, что будет раскрыто сразу несколько преступлений, и Лёва понесёт заслуженное наказание. Поспешили. Ни в коем случае нельзя было для следственного действия приглашать человека, резко отличающегося от других своим поведением, внешним видом и перепуганным лицом. Именно на него обратила внимание опознающая баба Дуся. Не исключено то, что она при других обстоятельствах опознала бы Лёву Букетика. Но скорей всего, она хорошо запомнила парня, который в её горе принял активное участие, специально близко к ней подойдя, и спокойно смотря в глаза, вручил букет цветов.

Через пару месяцев в прокуратуре города встретил Золотарёва. Он хвастливо сообщил, что удалось арестовать Лёву. Тот погарел на одной девушке, которая твёрдо опознала его, и на очной ставке дала ценные показания. Лёва, как сказал Золотарёв, оказался настоящим одесситом. Он как-то заявил Золотарёву, что если тот докажет его вину хоть в одном преступном эпизоде, то даст признательные показания о всех остальных преступлениях. Он сдержал своё слово. При назначении наказания суд обязательно учитывает это обстоятельство.