Сырая дрожь

Как только не

Кричали мне проклятия и цифры

Залитого, забрызганного шифра,

Что на спине,

Как знак "инь-ян",

Был выведен автобусу мужчиной

Довольно средних лет. И за машиной

Бежать сквозь Ломоносовский туман -

 

Совсем не то,

Чего ты ожидаешь от поездки

Туда, куда-то в сторону по-детски

Худых мостов.

И стар и млад,

Затихший на продавленных сиденьях,

Обузданный злорадствами и ленью,

Отставшим рад.

 

Ну что ещё

Тебе мне предложить, пока не стихли

Слова волхвов над выщерблено тихим

Житьём трущоб?

Я молод и

Лишён любви к изысканным манерам.

В моём окне виднеется фанера,

Как орден безразличью на груди.

 

За что люблю -

Не в силах рассказать или ответить.

Я знаю, жажду жизни или смерти

Не утолю.

И кровь течёт

По жилам рваным, кости согревая.

И жизнь идёт, разлуку упирая,

В моё плечо.

 

Как стылый дождь,

Застывший над Дворцовой, как над гробом,

Седой прохожий втискивает злобу

В сырую дрожь.

Узреть апрель,

Унизанный сверкающим светилом,

Растягивать оставшиеся силы,

Чтоб не усесться с временем на мель.

 

Я был другим -

И это данность, брошенная наземь

Пред вырванной из дня, невидной глазу

Толпой руин.

Идут года,

Кричат из подворотни: "Будешь водку?",

И я, не напрягая жил и глотки,

Шепчу им: "Да".