Амара

Часть 1. Ночь в Багдаде

 

В полумраке шафрановой ночи

однострунная скрипка — реба́б

монотонно Амаре пророчит

наслаждение. Юный араб,

через робость её преступая,

дерзкой хваткой сжимает бедро

под подолом расшитой аба́йи*,

пробуждая порока нутро.

 

Свет блуждает томительно, вязко,

жидким золотом трогает шёлк.

Гул цикад, раззадоренных пляской,

за окном настороженно смолк.

Оставляя в подарок возможность,

под смущенной до пятен луной,

столь великую в мире ничтожность —

насладиться двоим тишиной.

 

Но губительной страсти владыка

беспощадно ворвался в покой.

Он возвёл стон Амары до крика

и сорвал своей мощной рукой

невесомую гладь балдахина,

устремившись волной в будуар.

На измятых и тёплых перинах

переливом играет муар*

 

 

Часть 2. Утро Амары

 

Угли тлеют в лакричном кальяне,

мысли спешно ведут караван,

пробуждая. А в грешном обмане

виноват благородный шафран.

Лишь за окнами истинной пыткой,

как оставшийся в памяти след,

кто-то громко играет на скрипке…

Ночь в Багдаде уходит в рассвет.

 

«Ох, Амара, забудь эти ласки!»

Шепчет тело в холодной тоске,

но всплывает насыщенно, в красках

тот крадущийся медленный свет

из распахнутых городом окон:

улыбается юный араб —

 

дева прячет постыдно свой локон,

что пробился сквозь чёрный хиджаб.

 

 

—-

*Абайя – длинное платье с рукавами.

*Муар - шёлковая ткань с переливами оттенков.