Амара
Часть 1. Ночь в Багдаде
В полумраке шафрановой ночи
однострунная скрипка — реба́б
монотонно Амаре пророчит
наслаждение. Юный араб,
через робость её преступая,
дерзкой хваткой сжимает бедро
под подолом расшитой аба́йи*,
пробуждая порока нутро.
Свет блуждает томительно, вязко,
жидким золотом трогает шёлк.
Гул цикад, раззадоренных пляской,
за окном настороженно смолк.
Оставляя в подарок возможность,
под смущенной до пятен луной,
столь великую в мире ничтожность —
насладиться двоим тишиной.
Но губительной страсти владыка
беспощадно ворвался в покой.
Он возвёл стон Амары до крика
и сорвал своей мощной рукой
невесомую гладь балдахина,
устремившись волной в будуар.
На измятых и тёплых перинах
переливом играет муар*
Часть 2. Утро Амары
Угли тлеют в лакричном кальяне,
мысли спешно ведут караван,
пробуждая. А в грешном обмане
виноват благородный шафран.
Лишь за окнами истинной пыткой,
как оставшийся в памяти след,
кто-то громко играет на скрипке…
Ночь в Багдаде уходит в рассвет.
«Ох, Амара, забудь эти ласки!»
Шепчет тело в холодной тоске,
но всплывает насыщенно, в красках
тот крадущийся медленный свет
из распахнутых городом окон:
улыбается юный араб —
дева прячет постыдно свой локон,
что пробился сквозь чёрный хиджаб.
—-
*Абайя – длинное платье с рукавами.
*Муар - шёлковая ткань с переливами оттенков.
