ЧЁРНАЯ МАГИЯ
Таймер обратного отсчета времени уже запущен. До вылета оставалось ровно 73 часа. Необыкновенная Тува со всех сторон окружённая горами, утопающими в облаках, завораживала. Эффектных зрелищ хватало, и работа была интересная. Но экспедиция затянулась. Страшно хотелось домой. Съёмки к годовщине Республики подошли к концу.
Мы жили в уютной правительственной гостинице в центре Кызыла, по вечерам собирались в штабном номере, решали насущные вопросы и играли в преферанс. Я была асом в этой игре. Играю в преферанс с юных лет. Не удивляйтесь, но этой интеллектуальной игре, наряду с шахматами, меня научили мои родители. Продвинутые родители предпочитали видеть моего старшего брата в кругу семьи, а не в подворотнях с бутылкой портвейна. Пульку расписывают вчетвером. Четвёртая была я. Скажу честно, эта игра развивала мои мозги невероятно. В преферанс играют на деньги. Когда есть что терять, начинаешь думать, и не делаешь глупостей: на мизере, даже при хорошем раскладе, можно и «паровоз» потянуть.
Итак, я постоянно выигрывала! Членов моей съёмочной группы, которая состояла из одних мужчин, это удручало!
— Нет, — сказал режиссёр, заслуженный деятель искусств, очень не молодой, но бравый парень, — не может девчонка так играть... Она жульничает!
— Да ничего удивительного, — ответила я, — просто я вижу пальцами!
— Это как?
Я разложила карты по мастям, потом по цветам и показала ещё несколько трюков. Открытые рты долго не закрывались.
— Всё-таки она подглядывает. Давайте наденем на неё зарядный мешок, — предложил звукорежиссёр.
Мешок надели, но подвоха не обнаружили. Оставив в недоумении ребят, я попрощалась и ушла в свой номер.
Всё было очень просто. Мы с художником по свету решили разыграть группу. Наш осветитель Федя называл себя исключительно художником по свету. О! Он действительно был художник, любил устное народное творчество, а точнее — матерный фольклор. Владел им мастерски, в его устах этот фольклор звучал не пошло, а придавал его речи некоторую пикантность. В особо напряжённых моментах он удачно разряжал обстановку, и ему всё прощалось. Ещё он любил крепко выпить, а денег всегда не хватало, так что договориться с ним было не сложно. И мы договорились! Он ловко нажимал мне на ногу под столом, я исполняла его подсказки. Всё было естественно, и он удивлялся вместе со всеми. На следующий день я уже видела сквозь стены! В Кызыле в книжных магазинах было полно классической литературы, а полки парфюмерных завалены французским парфюмом. Мой художник получил от меня духи «Чёрная магия» для своей женщины, а я расширила свои «магические возможности» до невероятных размеров. Когда мы снова собрались в штабном номере на очередную игру, я опять выиграла, и на меня смотрели уже с некоторой опаской! Художник вовремя удалился, сославшись на неважное самочувствие. Его номер граничил со штабным. Я продолжила игру!
— О тебе надо писать в газетах, — сказал режиссёр.
— Так писали уже не раз, но Вы же не читаете газет! Вы же сами творите историю!
Он мило улыбнулся. Ему льстило его положение. Он действительно был признанным режиссёром.
— Да это ерунда, — сказала я.
Я подошла к стене, провела рукой и сказала, что вижу, что там происходит.
— И что же?
— Федя прилёг на постель и читает Достоевского… Страница 27, верхний абзац.
Сан Саныч снял трубку телефона.
— Ты как Федя? — спросил он
— Чем занимаешься? А, читаешь? «Преступление и наказание»?
— И на какой странице? На 27-ой? — он побагровел.
— Скажите ему, что он не закрыл до конца кран в ванной. Вода течёт тонкой струйкой! — произнесла я.
Сан Саныч сказал и медленно стал бледнеть. Видимо мой союзник поблагодарил его.
Потом он налил себе рюмку коньяку и выпил её залпом. Он бросил пить 3 года назад. Совсем. По состоянию здоровья. Тут же налил вторую и тотчас выпил. Все смотрели на него с недоумением.
Сан Саныч сел на диван и уставился на меня. Все четверо рассматривали меня очень внимательно. Я отвела взгляд, и он упал на окно. За окнами, в ярких вспышках света, красовались Саяны! Потрясающее сияние. «Ваше нам с кисточкой!» Явилась! Похоже, зарница. Это было мне на руку. Мысль дальнейшей игры возникла мгновенно! Первое, что пришло в голову - Альдебаран! Я вспомнила фэнтези Кира Булычева.
Подошла к окну. Через мгновение обернулась. На меня смотрели четыре пары тревожных глаз. Я улыбнулась.
— Ну что, — сказала я, — игры окончены! Пора переходить к делу! Вы улетаете послезавтра, а я завтра утром. Посмотрите в окна! Вы видите этот свет? Там высоко в горах стоит мой корабль! Я приняла облик вашего директора картины, но я не являюсь ею. Я прилетела с далёкой планеты, завтра я улетаю, и я должна увезти с собой одного из вас. Мне нужен талантливый кинооператор небольшой комплекции. Это Миша Горский.
Я несла какой-то фантастический бред, а меня слушали… Шли девяностые годы… Время, когда всякая чертовщина царила в нашей стране. Чумаки, Кашпировские и различные экстрасенсы заполонили экраны, проникли глубоко в сознание людей, которые хотели перемен, которые хотели во что-то верить и что-то изменить. Появлялись очевидцы разных НЛО, появлялись статьи, о том как кто-то был похищен инопланетянами, и на них ставились опыты, как они путешествовали в иные миры. Короче, это было моё время! Время фантазёрки и мечтательницы! Которая тоже искала чудес в этом непростом Мироустройстве… Что поразило меня саму, так это то, что мне начинали верить. Четверо сильных мужчин были испуганы. Они превращались в воск в моих руках. Он плавился, и я могла вылепить из него всё что угодно! И я лепила! Воск принимал разные формы: то затвердевал, то превращался в кисель, проникал сквозь пальцы, сползал по поднятой руке, и достигая локтя, капал на пол. О! Какая актриса погибала во мне! А ведь я хотела быть актрисой! Ещё в школе ходила в театральную студию, играла в народном театре, но вовремя опомнилась и поступила в университет.
Да, они верили мне! Принимая в расчёт продемонстрированные «магические способности», трудно было не поверить! Я так заигралась, что и сама себе поверила, а Миша Горский всё доказывал, что не может никуда лететь! У него четверо детей…
Оставаться в кампании слегка обезумевших коллег становилось опасно, и я, пожелав им спокойной ночи, удалилась. В коридоре меня догнал ассистент оператора. Он смело взял меня за руку и решительно произнёс:
— Возьмите меня с собой! Я готов лететь!
Симпатичный молодой человек учился на последнем курсе ВГИКа. Шутит? Подыгрывает мне или всерьёз? Я уже сама ничего не понимала.
Я только чувствовала, что здорово влипла с этим розыгрышем.
— Тебя здесь ничего не держит? У тебя никого нет на этой планете? — спросила я, едва сдерживая улыбку.
— Родители, — с грустью ответил он.
— И ты готов их оставить? Ты же не сможешь вернуться обратно!
— Готов!
Мне показалось, что он подтрунивает надо мной.
— Ты слишком крупный для моего корабля. Мне нужен маленький и опытный оператор, — отрезала я.
Проводив меня до номера, он хитро улыбнулся, и мы попрощались.
Оставшись наедине с собой, я стала размышлять о том, что натворила. За два месяца работы мы сдружились с коллективом, стали командой. Я вспомнила как мы шли на плоту по Енисею, как в неспокойном Ак-Довураке нам угрожали националисты, как скитались по нехоженым горным тропам… И самое неприятное — это жёсткая посадка на «Аннушке» в сложных погодных условиях на небольшой лужайке, совсем не пригодной для подобных экзерсисов. Тогда, к счастью, всё обошлось, но незначительные травмы мы всё же получили. Мужики оберегали меня и прикрывали в любой непростой ситуации. Мы исколесили и облетели всю Туву, и всегда я чувствовала плечо друга. И что теперь? Я испытывала неловкость! Даже в минуты опасности и в самых неприглядных условиях я не чувствовала себя так неуютно. Как выходить из положения?
Я позвонила Феде. Он успокоил меня и пообещал всё уладить. Первый удар Федя примет на себя, он ведь тоже в этом замешан! Наступило утро. Надо идти на суд. Я шла неуверенно. Вот номер Миши, я остановилась, постучала в дверь… В ответ раздался звук сливного бaчка. Немного подождав, я постучала ещё раз, и снова звук сливного бачка. Неужели всё так серьёзно! Бедный Мишка! Но через мгновение дверь открылась и вышла горничная! Слава Богу! Мне полегчало. Вот и «штабной»… Открываю дверь! Тишина! Выходит режиссёр:
— А, чертовка, явилась! Будем тебя казнить!
Раздался выстрел! Пробка от шампанского угодила в потолок. Меня казнили! Рвали на части! Обнимали до хруста костей! Долго смеялись! Мои коллеги оказались настоящими мужчинами. И на некоторое время за мной закрепилось прозвище «инопланетянка».
