Часть первая. Слуга

(Барон)

Взгляни сюда, мой милый граф,

В твоих глазах беспомощная ярость,

А губ твоих касается с утра

Холодная и горькая усталость.

 

Нет, не позволю я тебе уйти.

Рука моя впивается до боли,

Ты положил в мой суп так много соли,

Что мне тебя придётся проучить.

 

Иди сюда, нет, подползи к моим ногам,

Получишь угощенье, как собака,

И, пальцами сжимая лист салата,

Скользну я нежно по твоим губам.

 

Порой мне кажется, что ты мне даже рад:

Сжимая изголовие кровати,

Ты подаёшься чуточку назад,

Когда с тебя я стягиваю платье.

 

О, нет, я не продал твой гардероб,

Мне нравится смотреть, каким ты франтом

Стоишь у ног моих безмолвным адьютантом

Бессмысленно нахмурив лоб.

 

Как ты порою, шпагою любим,

Врывался полночью в опочивальню Клары

Моей сестры, чьи огненные чары

Повелевать могли любым.

 

Но отдала тебе себя на пир

Бедняжка Клара. И должна была погибнуть

В твоих руках. Ей навсегда покинуть

Пришлось и отчий дом, и этот бренный мир.

 

Но мы ведь не закончили, мой сир.

Теперь вы далеки от самовластия.

Когда-то близкий друг, как много счастья

С тобой Лоренцо рядом пережил.

 

Теперь Лоренцо вам не друг. Лоренцо вам хозяин.

Был деспот свергнут, радуйся толпа.

Но я не за неё, а за сестру тебя терзаю

Воспоминая твои речи иногда.

 

- Хозяин я всего, - говаривал ты смело.

В руке вздымая пенящий бокал.

Но я тогда не знал, сколь подлое ты дело

В своей душе двуличной затевал.

 

- Хозяин я всего! И ты мой друг, наперсник,

Не бойся в этом мире ничего.

Благословен твой дом! - но пела тихо песню

В своей опочивальне Клара для него.

 

Теперь ты предо мной, она в своей могиле

Закрыты навсегда её глаза.

- Ответьте, милый граф, вы ад ей подарили?

Иль всё же подарили небеса?

 

Стоял в своих цепях, осужденный толпою,

Сгубивший по домам немало дев.

Я розги брал тогда нетвёрдою рукою,

Сжимая крепко, первый страх преодолев.

 

Хлестал твоё лицо, по бледным острым скулам.

Ты, не закрыв глаза, мне взглядом угрожал.

Потом хотел убить, и ледяное дуло

Мушкета к твоему виску прижал.

 

Но что-то в этот миг во мне разбилось.

Я заглянул в твои бездонные глаза

В них близость смерти что-то изменила,

В них промелькнула жизнь, как осенью гроза.

 

Мне вспомнились мальчишеские плечи

И наши посиделки у ручья,

Веселье на губах и ласковые речи,

И шалости, за что побит был я.

 

Услужливо, легко, как будто это новость

Мне память подавала вновь и вновь

И первую случайную любовь,

И твоей шпаги истинную ловкость.

 

С младенчества я был с тобою рядом,

Мне выбора и не было дано

С тех самых пор, когда за графским садом

Нашел я лаз в ограде и пролез в него.

 

Иль смерти страх тебя собой украсил?

Иль униженья не терпящий граф,

Стал для меня как лунный лик прекрасен,

Когда блуждаешь с милою впотьмах?

 

Теперь ты служишь мне, на веки осужденный.

Я жизнь твою решился сохранить,

Дерзнул я стать тобой, твоей вселенной,

Тебе же спутником моим на веки быть.