эх завелся теперь не уснуть

Эх завёлся теперь не уснуть,

Завела с полтычка а сама.

Третий сон видит взяв перерыв,

Тренируюсь иначе хана.

 

По неволе сошёлся стихом,

Я с Надеждой в неравном бою,

Мне попала перчаткой в лицо,

И сказала, что ласты загну.

 

Поединок неравный грядёт,

У меня совсем лёгкий вес.

Только взглянет и дунет щекой,

Как уйду за канат в тёмный лес.

 

А ведь так ещё хочется жить,

Шпага в ржавчине вся , коротка.

Дуэлянт из меня никакой,

Оседлает Надежда меня.

 

И помчусь по лугам, по росе,

На истоме пленения летя.

Подкует ведь сначала она,

Знаю хватку поэта - певца.

 

Знаю сам я нарвался на бой,

Пошутил , а случилось в серьёз.

Не учёл крутой нрав у неё,

В этом мой несомненно просчёт.

 

Надо было не рвать с горячая,

Пригласить поэтэсу на корт.

Выдать клюшку и краги с руки,

И хоккеем измерить итог.

 

Или скажем в Варфэйс пригласить,

Взять донатовский там инвентарь.

Карту Док и приличных бойцов,

А затем и перчатку принять.

 

Но повёлся на чувства глупец,

Как консервную банку ножом,

Вскрыла клетку грудную бойца,

И теперь пропаду не за грош.

 

Только смог написать шестисот,

За три месяца слабых стихов,

Поминайте не лихом меня,

Может здаться и нету делов.

 

Завтра будет ответ от неё,

Может быть пожалеет меня.

Я курсант ведь пока не боец,

Хоть и воина путь описал.

 

Это было всего лиш ЛэГэ,

То есть финт у писателей есть.

Если в жизни он вдруг не такой,

Как писал , значит это писала эЛ Гэ.

 

Вот он выход нашёлся же сам,

Ведь не зря на ловца зверь бежит.

Я отправлю в бой место себя,

Всё эЛГэ , что за мною стоит.

 

Все шестьсот тех не стройных стихов,

Супротив как всегда одного.

Пусть я в весе лёгок пером,

Но эЛ Гэ набрал вес хорошо.