Свет и Тень. Часть II Глава 9
Предыдущая глава https://poembook.ru/poem/1808609-svet-i-ten-chast-II-glava-8
-------------------------------------------------------------------------------------
Зайцеградский курятник для элиты был устроен с размахом: не просто двухэтажное здание наподобие гостиницы, как везде, а большая, огороженная территория на окраине города, по которой были разбросаны маленькие уютные домики с камином, ванной, бассейном, а сам двор утопал в цветах. Такое устройство заведения было очень удобным для его высокопоставленных гостей: посещая его, господа не рисковали наткнуться друг на друга, в крайнем случае, могли просто не узнать знакомых в темных аллеях двора. Популярность у такого курятника была бешеная, как раз-таки из-за обстановки таинственности и практически полной анонимности.
Девочки здесь тоже работали элитные: на подбор красавицы, молоденькие, свежие. Штатный лекарь регулярно осматривал их на предмет неприятных заболеваний. Но и цены здесь были ломовые — на то и элитное место. Каждая цыпочка получала за две лучины злат, столько же шло в общий фонд. Из этого фонда оплачивались услуги горничных, коровнюхов, садовников, дворников, лекаря. Что-то шло на текущий ремонт зданий. Свой процент имела стража. Ну, и конечно, налоги, по-зайцеградски высокие. В итоге за две лучины с цыпочкой следовало заплатить не менее двух с половиной златов, ибо и чистая прибыль тоже должна была откуда-то браться.
Однако господа не жаловались и не скупились: в приятном месте и отдохнуть приятно, а это стоит денег.
…Стража, которая и так нигде и никогда не отличается стремлением работать, в ливень, зарядивший ещё перед закатом, исчезла с улиц подчистую. Выйдя на крыльцо, наседка решила, что беды в этом нет, ибо в такой дождь всякая шваль тоже вряд ли таскается по улицам.
Огромная чёрная туча, каждую щепку озаряемая молниями и оглушительно гремящая, загнала по домам и горожан, и приезжих. Дождь стоял стеной, и наседка сегодня не особенно рассчитывала на наличие клиентов, просто весь вечер тихо сидела за стойкой и перебирала документацию заведения, раздумывая, не выпить ли ей чаю. Впрочем, досады ливень у неё не вызывал: рано или поздно он закончится, а пожар теперь не страшен.
Девочки в соседней комнате от нечего делать играли в карты, каждую щепку хохоча. Пламя в затопленном по случаю внезапного похолодания камине уютно потрескивало. Дождь шуршал по черепице. Тишь да гладь. Нет, надо точно чайку заварить!
Поставив перед собой кружку, наседка снова взялась за бумаги. Наместник строго следил за отчётностью, у него не сорвёшься. Да ещё и требование недавно выдвинул: закрытием грозил, если в заведении не появятся два-три мальчика-петушка. Для себя, гад, старается! При чем ему только блондины нравятся, а где ж их тут взять? Ну да ничего, главное, согласных найти, а уж волосы покрасить — раз плюнуть. Тем более, господин Румз весьма обеспеченный человек, может, и польза выйдет.
Дверь скрипнула, оторвав наседку от раздумий. В проёме двери появился высокий хмурый мужчина в длинном чёрном плаще. Он откинул капюшон, и наседка отметила: саврянин. Вот как раз такой типаж описывал вчера господин наместник.
Женщина, сама выросшая из шлюхи, дежурно улыбнулась:
— Добрый вечер, господин, что пожелаете? — начала она, — Блондинки, брюнетки, рыжие. Можете всех посмотреть.
— Да всё равно, — махнул рукой мужчина, — Домик на всю ночь. Ужин. Нетопыря моего велите накормить.
— Сию щепку, господин, — залебезила тётка, — Есть ещё пожелания?
— Есть. Не беспокоить, — он бросил перед женщиной пять златов и на миг встретился с ней глазами.
— Много, господин. С путников не больше трёх за такие услуги, — ласково пропела она. У неё дыхание от его взгляда перехватило.
— Бери и не выделывайся, — буркнул белокосый, схватив протянутый ключ с цифрой семнадцать и направившись к выходу.
— По центральной аллее, второе ответвление, и по нему до конца, — объяснила она дорогу, — Может, зонтик возьмёте? Дождь ведь…
— Обойдусь, — всё так же неласково бросил путник, накидывая капюшон, — Раньше, чем через лучину, девку не присылай, — и вышел за дверь.
Не успела наседка оправиться от неприятного впечатления, которое произвели на неё жёлтые, как у кота глаза, видевшие её, казалось, насквозь, как в помещение вошёл ещё один человек с не менее неприятным взглядом, на этот раз женщина, вернее, девушка. И тоже — путница!
Хозяйка курятника не мало повидала на своем веку, и женщин-клиентов в том числе, но вот чтобы двое путников подряд!.. Да ещё мужчина и женщина! И глаза такие у обоих, будто в душу заглядывают.
— Добрый вечер, госпожа, что угодно? — тем не менее, с улыбкой спросила наседка, — Мужчин у нас нет, уж не обессудьте.
— Есть один, — нахмурившись, проговорила путница, — Четверть лучины назад пришёл. Саврянин. Где он?
— Никого не было, — захлопала накрашенными ресницами тетка. Конфиденциальность и неразглашение также были одними из отличительных черт заведения. Сообщать личность и местонахождение клиента неизвестно кому наседка ни под каким видом не собиралась.
— Не врите. Он здесь, я точно знаю, — безапелляционно заявила девушка, — В каком он домике? Отвечайте быстро.
— Никого не было, госпожа, уверяю вас, — повторила наседка. Эх, не зря переживала! Еще разборки сейчас не хватало. С этой сбудется. Жена его, похоже, но разве так бывает? Но пусть сначала найдёт! Они, путники, тоже не всесильны, и в городе им тяжело.
Но девушка и не собиралась никого искать. Она просто молниеносно закинула руку за плечо и выбросила вперед — уже с мечом, уперев кончик тётке аккурат в левую грудь и заставив прижаться спиной к стене. Отступать последней было некуда. А закричишь — так кто здесь заступится? Стражи поблизости нет, а на девок надежда слабая. Кричать ещё хуже, чем молчать.
— Госпожа путница, что вы себе позволяете? — срывающимся голосом начала наседка, — Стража заходит к нам регулярно!
— Не сомневаюсь, — криво улыбнулась девушка, — Но мне это без надобности. Скажите, где мужчина. Я готова заплатить за информацию злат, — она испытующе вцепилась в наседку жёлто-зелёными глазами. — Итак, где он?
— Он пять дал, — плотоядно, забыв, похоже, и о мече, заявила наседка.
— Зато, наверное, вот так не делал? — она ткнула мечом сильнее, чуть что не до крови. — Один злат и твоя жизнь. Ну как?
Тётка пустила слезу.
— Он ведь тоже может кого-нибудь потом убить, госпожа, — воззвала она к жалости.
— Да-а? А я точно это сделаю, и не потом, а прямо сейчас. Говори давай!
— Семнадцатый домик, — не выдержала напуганная женщина, — По главной аллее…
— Найду, — меч уже был в ножнах, злат — на стойке, а путница — за дверью. Однако зонтик прихватить не забыла, хотя ей никто и не предлагал.
Наседка плюхнулась в кресло, держась за сердце. Ну и что теперь делать? Разгромят всё заведение к Сашию.
Она бы незамедлительно пошла в отделение стражи, невзирая на ливень, но дело было не в этом. Путники подчинялись по сути Пристани, а связываться с ней у тётки желания не было.
Со вздохом, она решила подождать исхода: глядишь, разберутся между собой полюбовно. Похоже, девица саврянина просто приревновала. Да и он весь хмурый пришел, назло ей, наверное, хотел сделать.
Раздался оглушительный раскат грома, и комнату, тускло освещённую двумя масляными лампами, озарила молния.
Хоть бы она в Пристань их, дурацкую, ударила! Одни беды от этих путников.
Рыска шла по аллее через ливень, и сердце её гулко билось. Она никогда так раньше не делала, считала, что бросаться на безоружного с мечом — это низко, недостойно воина, да и просто неправильно. Тем более, тётка и правда может вызвать стражу. Хотя, конечно, это мелочи жизни: у путников во все времена свои правила и своя мораль, выкрутиться нетрудно. Да и не собирается она здесь задерживаться. Сейчас либо он пойдёт с ней, либо она — без него. В крайнем случае, всегда можно извиниться и подкинуть денег.
Желание увидеть Алька было сейчас для Рыски превыше всего, остальное казалось неважным.
В семнадцатом домике, который она тут же нашла, светились окна. Рыска без стука открыла дверь. Алька она нашла в купальне, голого, с мокрыми волосами. Интересно, что закрылся он так же, как её несостоявшийся сегодняшний любовник — тазиком. Девушка улыбнулась.
— Выйди отсюда, — угрюмо велел белокосый.
— Давно такой стеснительный стал? — усмехнулась девушка.
— Что, работаешь здесь? Пойди, скажи наседке, что ты мне не подходишь, пусть другую пришлёт, лучше блондинку с во-от такими сиськами, — он показал объем одной рукой.
— Прекрати, — уронила она и отвернулась. И в самом деле, раз всё в прошлом, не стоит вести себя так вызывающе.
— Зачем ты пришла? — спросил Альк, спустя три щепки и обходя её уже в штанах.
— Я просто… — начала Рыска и осеклась. А правда, зачем она пришла? — Извиниться хотела… Прости, я была не права. Я и не думала…
— А ты никогда не думала, — горько сказал Альк, присаживаясь в кресло, — Если б думала, всё было бы по-другому. Дура ты… Да и я, получается, не лучше…
Он сказал это так, что ни спорить с ним, ни орать, ни ругаться, ни тем более плакать ей не захотелось. Лишь молча проглотить его слова, оглянувшись на прожитые годы, в очередной раз осознавая, что всё в прошлом и не подлежит возврату. Было просто жаль — и всё. Говорить было не о чем.
Покачав головой, она направилась к двери.
— Я только хотела спросить…
— Да поеду я с тобой, поеду, — раздражённо перебил Альк, — Только сейчас, будь добра, уйди… Потом поговорим, — он поднял глаза, — Дай побыть одному. Скажи там, если не трудно, пусть шлюхи отдыхают, никого мне не надо.
— И так никого не будет… — уверенно произнесла Рыска, — Завтра у городских ворот, — бросила она и вышла.
Разговора не получилось…
С одной стороны была злость — на себя, на идиотку. Не надо было вообще уходить с того места, где они меняли дорогу. Подластиться к нему как раньше — и всех делов, а не гордую включать. Да ещё застеснялась своего состояния, жесткого отходняка после такого, хотела быстрее спрятаться… Да кто бы понял её лучше, чем Альк?
С другой стороны разбирал смех: просто притча о том, как дед с бабкой друг к другу в гости ходили. Ну, а вообще на душе было противно. Мерзкое состояние, чувство отрыва, словно потеряла что-то безвозвратно. Так, наверное, себя чувствуешь, когда без руки или без ноги остаёшься: и умереть-не умрёшь, и всё равно ты уже не ты. Ещё и уснуть теперь не получится, сердце бьётся, как бешеное. При таком его ритме не то что спать — усидеть невозможно.
Хорошо хоть Ладу и крысу в Пристани оставила, приехала сюда на наемном экипаже. Пусть хоть животные спокойно отдохнут, раз глупая хозяйка не хочет.
Конечно, не всё так плохо, завтра Альк поедет с ней. Возможно, ещё будет момент поговорить по душам. Наверняка будет!
Только дожить бы до него, до этого завтра. Не удавиться от неизвестности…
Лучше всего сейчас пройтись по городу пешком. А что? Дождь как раз прошёл, так, крапает слегка. Гроза ушла на запад. Надо думать, погасит до утра лесной пожар. Да и не последняя это туча. Это лишь авангард. Их придёт еще много, целый караван, все с грозой, со шквалистым ветром. За месяц реку нальёт вровень с берегами, не хуже, чем в половодье. На городских клумбах захлюпает, лягушки заквакают в погребах. И тепло этим летом так больше и не станет… И все из-за её оплошности. Не надо было в самый ответственный момент думать о разбойниках и виселице.
…На этот раз в домик наседки она постучалась и вошла, лишь услышав «да-да».
Тётка побелела как полотно. Но Рыска лишь аккуратно поставила на место взятый без спросу зонтик.
— Извините меня, пожалуйста, — опустив глаза, произнесла она упавшим голосом, — Господин путник просил передать, что девушка ему не нужна, — добавила она и закрыла за собой дверь.
------------------------------------------------------------------------------
Следующая глава https://poembook.ru/poem/1808621-svet-i-ten-chast-II-glava-10
