Это война за жизнь, - значит, все умрут. Это цугцванг, что ни шаг - абсурд. Солдаты бесшумно дышат. Как спички стоят идеально в ряд. Иконки сжимая, жмурятся и молчат. Есть голоса, которые не услышать.

 

Есть города, в которые не войти. Значит, от голода лягут среди пустынь, значит, погибнут от партизанских ружей. Тучи над ними - точно провис матрац, Бог наблюдает - выполнят ли приказ: "Не взять Карфаген, до грязи его разрушить!". Осталось солдатам услышать команду "в бой!". Они глядят в воду, ласкаемую водой, и видят утопших рты, шепчущих ответы, мол, всех ожидает у лодки давно Харон, а небо над ними, как речка висит над дном -границы всегда оседают в реках. Холодный песок глотает ряды сапог. И пятиться б тем, кто впервые свой коробок покинул. Но все ж привычно солдаты стоят рядами, и ждут, когда о терку зажжется красная голова, и поле наполнит запах горелых спичек.