Беда - вода.

О красоте слагаются поэмы. Она – как солнце. Ей подвластны все мы.

В романы попадают и уроды. На первый случай вспомню Квазимодо.

Горбун, звонарь парижского Нотр–Дама*, влюблённый в Эсмеральду, жертва драмы.

Глухой, полуслепой и кривоногий, отвергнутый цыганкой как убогий.

Но тот, кто признан в чем-то безобразным, был предпочтён другим - с энтузиазмом! -

Не раз. Слыхали о певцах-кастратах?..Превозносили, как мозги Сократа.

Прославлен Фаринелли/ Карло Броски/. С ним рядом все певцы другие – крошки.

Он пел, как ни один ни до, ни после него, ещё мальчишкой и, став взрослым,

Считался эталоном совершенства поющих. Нёс восторги и блаженство

И остается чудом из чудес. Не пишут, правда, восхищал ли без

достоинства мужского женщин. Впрочем, отсутствием любимой озабочен

Едва ли пребывал хотя бы час. Не больше счастья, заимей он бас,

вкусил бы, полагаю, сам собой довольный, не ругаем дорогой,

обласканный и чтимый королями Испании, богатый...В Божьем храме

отпетый, перед Господом предстал безгрешным, видимо, и в рай попал.

Спросите у меня: что есть уродство? – и я отвечу: «С ближними несходство.»

Не чтут неотличимых. Капли в море. Мораль: живёшь, как все, - себе на горе.

Шучу. НамЁк мотайте на усы: от рож не стоит воротить носы.

Сокрыты в каждом из людей таланты. Дефектное присуще и атлантам.

Одно другому не мешает. В человеке всего немерено- и в крале, и в калеке.

 

*/Собор Парижской Богоматери