Эдит

Сотню женщин назад я был ветрен, красив и молод.

Теперь вместо сердца в груди моей жмёт гранит.

Если чувство к тебе поместилось бы в Вечный Город,

Тогда б ты была планетой моей, Эдит.

 

Я стал стар и нелеп в своей жёлтой рубашке поло.

Боюсь темноты, и что вновь обострится артрит.

Но на каждой стене, с потолка и до самого пола,

Как след от укола, квартира твой взгляд хранит.

 

Зря я думал, что жизнь - это вечно, как виски с колой.

Под джазовый ритм в стакан будет джин налит.

До войны мы ходили в "Дельфин" наслаждаться соло;

Смотреть, как немая сцена душой искрит.

 

Ты любила писать рассказы и слушать хоры.

Сказала, что Рим, как сухое вино пьянит.

Избежала однажды суда или крупной ссоры,

Считала с тех пор, что крестик тебя хранит.

 

Перед сном я гляжу на звёзды больной и голый.

Всё жду, когда Бог с высоты мой порок узрит.

Сотню песен назад, между блюзом и рок-н-роллом,

Ты музой моей была и огнём ланит.

 

От дыхания ветра качается тюль за шторой.

Закат догорает в окне и радио говорит:

"После долгой болезни, сегодня, в карете скорой..."

Ставь ужин на стол, и пластинки готовь, Эдит.