Игры старых усадеб
В старой усадьбе - голландские печи, лепнина до потолка,
Я спускаюсь крутою лестницей и скользит вдоль перил рука,
Облако сорочки - туман и ладан, пролитое молоко,
Я плыву над ступеней холодным мрамором в волнах рассыпанных кос.
Силуэт мой изломан и призрачен в свете неверном луны,
Сквозь окно вижу сад, и яблони в том саду, как кумач красны,
Это осень барская стоит, да по всей земле,
Я одна здесь в озябшем доме, назад сто лет.
На краю октября баррикады зовут-зовут,
Но в высоких комнатах сны берегут уют,
И пока мы с сестрой играем в призраков по ночам,
Вся страна за окном, занимается, как свеча.
Страусиные перья, перчаток лайковых скрип...
Не попасть нам уже, сестрица, в Париж и Рим,
Собери веера и бусы, брось в печь альбом,
Завернись поплотнее в шаль и бежим на Дон.
Завтра утром придут, наконец-то они придут,
Замолчит граммофон в гостиной, да на беду,
Ну а нас будет дождь хлестать по лицу во степи чужой,
И мы станем жёнами атаманов войны большой.
И ангелы керамические осыпятся с голландских печей,
И оплывут все свечи в усадьбах за шесть ночей,
И языка лишается поэты, и чернь обретёт язык,
А мы в двуколколках разбойничьих будем три года жить.
Ах, льнут листья к высоким окнам,
Сам собой играет рояль...
Как кружил меня век жестокий,
В губы горькие целовал...
Шепота усадьбы старинной,
Бред хозяйки особняка...
Я роняю руку бессильно
На шарлаховый шёлк платка.
Ой вы ветры, вы бури степные,
Грозы широких дорог,
Расплетёт тебе косу, сестра, Стенька Разин,
В травах, мокрых от рос.
Со свечою в руке
я стою на мраморной лестнице
в тонкой сорочке ночной,
Кто целует мои кружева и перстни,
Говорит, что я вся, - как вино?
Что всё это по правде, что призрака можно любить?
Проступают алые пятна на нежной груди.
Я хочу сказать тебе: уходи,
Я - война, я Россия, я образ, я дым,
Я люблю только сны и дожди,
И безумны мои вожди,
И бог мой дик.
И усадьба старая, как гроб холодна,
И я здесь одна,
И за окном - третий год война,
И никто в этом не виноват.
Говори ж, говори со мной, пан-атаман.
Всё - туман,
Всё - дурман,
Всё - обман.
Только печи голландские в старой усадьбе,
Только в оправах затейливых зеркала,
Только думы мои беспросветные правы.
