Золотой ключик. Много-много лет спустя
(маразмы в пяти сценах и одном действии)
сцена первая
Спектакль окончен. Остывает рампа.
Опущен занавес. Расходится толпа,
которая кричала "Бис!" и "Браво!"
Родители встречают у театра
своих детей. И старый Карабас,
их воспитатель, – медленно, устало, –
несёт седую бороду домой...
и тихо восклицает: "Бог ты мой!.."
сцена вторая
Театр вечерний замер. Все в гримёрках.
Один Пьеро в буфете пьёт коньяк,
привычно морщится и нюхает лимон.
Затем встаёт и произносит: "К чёрту!..",
снимает подыстершийся колпак,
им вытирает лысину, потом
кричит куда-то: "Где ты, Артемон?!".
сцена третья
В своей гримёрной пудель молча ждёт
когда его добреет Дуремар
и забинтует ноющую лапу.
Он слышит, как Пьеро его зовёт,
но недвижим и думает: "Кошмар! –
старею! – хвост доверил эскулапу..."
А тот – взбивает пену на хвосте
с похожей мыслью: "Я – в кошмарном сне..."
сцена четвёртая
Мальвина пылесосит свой парик,
который только на ночь и снимает.
Поглядывая в зеркало с тоской,
она едва удерживает всхлип:
морщины, волосы редеют-выпадают,
а грудь свисает тряпочкой пустой...
Трельяж заставлен баночками с пудрой.
Пьеро вчера назвал её лахудрой.
сцена пятая
Примерно через час на стареньком мосту
стоит и смотрит в воду Буратино.
Артрит в его рассохшихся ногах
замучил так, что жить невыносимо.
А жить и вспоминать – совсем невмоготу.
В его театре – каждый день аншлаг.
И каждый день играется спектакль,
который много лет – один и тот же.
А он, – на прежнего, – нисколько не похожий:
нос тоньше стал, а чубчик полинял.
Но по ночам приходят сны. Зудят.
Напоминая юность, убивают.
Когда свой труп так много лет играют,
то быть собой актёры не хотят...
действие первое
и единственное
...и плеск воды под тяжестью ключа...
...огонь костра, где сможет отогреться
остывшее мальчишеское сердце...
...в пруду Тортилла, панцирь свой влача,
ныряет в ил
и плачет там...
– "Прощай!.."
