Страдала девица, страдала
Страдала девица, страдала.
Казалось, что в ней за грехи
божественным жаром мангала
зажарили напрочь стихи —
и больше не стало поэта,
погас выразительный взгляд.
Лишь мается тщетно по свету
обугленный творческий зад,
крича:
— Люди, люди… Как тяжко!
Подайте голодной на слог.
Бросали копейкой, бумажкой —
кто что не жалел, кто чем мог.
То грязью в лицо, то конфетой,
то милость дадут, то пинок.
А ей — простофиле-поэту
хотелось бы рифмы глоток.
Ни денег, ни мнимого блага,
что трезвым свернуло умы.
Ей ручка нужна и бумага,
и лирика мыслей взаймы...
На площади рядом с вокзалом,
где шум оголтелый съел речь,
страдала девица, страдала
под свитером с барских плеч.
