Поле зноя, поле зенита.
Поле зноя, поле зенита. Из раскаленных облаков вырываются жгучие языки молний, норовя слизать что-либо еще живое. Самое страшное – не сгореть. Не сгореть сразу же яркой вспышкой, испытав секундное мученье. Самое страшное – остаться жить. Жить лишь во имя жизни, тлея словно уголь, покрываясь язвами, беспрестанно моля о смерти.
Все повернулось вверх дном и от этого горько. Пожар и зной, солнце и молнии – ад на земле. Для чего миру дали столько огня? Он сорвался прямо с расплавленной звезды как раз в то время, когда мы начали жить хорошо и беды были уже позади. И от этого горько.
А было время, когда огонь дарил тепло, а солнце жизнь, и радуясь вероломной ласке, живые воспели звезду зенита, лучшие жизни дарили ей. Почему же ныне их коварный идол затребовал жареной плоти и как милость избранным дарует смерть, смерть в миге короткой вспышки.
(1993)
Все повернулось вверх дном и от этого горько. Пожар и зной, солнце и молнии – ад на земле. Для чего миру дали столько огня? Он сорвался прямо с расплавленной звезды как раз в то время, когда мы начали жить хорошо и беды были уже позади. И от этого горько.
А было время, когда огонь дарил тепло, а солнце жизнь, и радуясь вероломной ласке, живые воспели звезду зенита, лучшие жизни дарили ей. Почему же ныне их коварный идол затребовал жареной плоти и как милость избранным дарует смерть, смерть в миге короткой вспышки.
(1993)
