"По триста грамм в розли’в..."
Нет, я не буду говорить Вам о любви.
И я не буду ни страдать, ни слать проклятья.
Сложу в шкатулку все несбывшиеся дни
И ниткой красной обмотаю, что с запястья.
О, как мечталось о магических часах,
Тех, что мы с Вами проведём за горизонтом.
Но от надежд моих остался только прах,
Да заржавевший от дождя прозрачный зонтик.
Всё начиналось, будто в сказке про принцесс.
Ворвался - статный, независимый, надёжный.
Не торопил, даря под утро синь небес.
Не властвовал - струился осторожно.
Я не заметила, как Вами увлеклась.
Нырнула в омут бесконечного восторга.
И без остатка новым чувствам отдалась.
Но привкус счастья оказался очень горьким.
Банально глуп был завершающий аккорд:
Явилась та, что обманулась Вами прежде.
От восхищения к обиде переход
Был истеричным и комически потешным.
О, как слабы’ порой к потоку ярких слов
Все свято верящие в непременность чуда,
Незамечающие нравственных оков
Беспечно дерзкого красавца-баламута.
Ну что ж, осталось лишь, ожоги залечив.
Укутаться плотней в свой кокон одиночки.
Таких, как Вы, пардон, по триста грамм в розли’в
Я не попробую, поверьте, ни глоточка.
