Стертые судьбы теперь в объятиях Питера

Нас обезглавили на страницах антиутопии

Тянулись к свету, но не успели вынырнуть из сюжета

Автору произведения не знакомы даже азы филантропии,

Ведь от биения его сердца не разу не поступало ответа

 

Он шел по улице непринужденно, читал в метро

Никто из прохожих и подумать не мог о том,

Что хранило его нутро.

Как хладнокровной рукой потом

 

Под пристальным взором лампы накаливания

Он стирал инициалы своих героев

После этого разве есть не все основания,

Называть его убийцей невольных изгоев?

 

Цеплялись за жизнь, но сгорали в сухой атмосфере

Теперь их тела окутал холодный прибрежный ветер

На сценах смерти места их предписывались в партере,

Где на прощание души умерших обнимет дождливый Питер