Будет по-всякому

Удар в выключатель, и лента скользнула сквозь пальцы,

И я безоружен. Теперь не осталось и взгляда.

И голос звенит, доходя до десятого лада.

Теперь - ренегаты. А раньше, ты помнишь? Скитальцы.

 

И ты будешь разной: искрящейся, мрачной, бесстрастной.

Ты станешь кричать на меня иногда в исступленьи,

И я отпечаток на веках оставлю в мгновенье -

Тебе невдомёк, что ты в гневе бываешь прекрасной.

 

А память поднимет торнадо обломков иллюзий,

Но нас не изранит. И так ли нам жаль своё тело?

А если исчезнем, то вместе. Кому до нас дело?

Мы стали бесцветны за долгие годы диффузий.

 

Мы стали безлики, беспомощны и безнадежны,

Но я нарисую шедевр на мраморной коже,

И буду играть, как последний раз в жизни, до дрожи,

Мелодии в ритме сердец, что так странно тревожны.

 

Возьми моё тело, и разум, и каждый мой атом.

У нас нет границ, значит, нам не дойти до измены.

Совсем не о том нам поведает песнь Мельпомены -

Мы вышли в финал. Это наш неминуемый фатум.

 

Прощай, мой рассудок, мой холод, мои убежденья.

А принципы, в принципе, можно оставить для принцев.

Я лишь бестиарий твоих потаённых зверинцев,

И я уничтожу регистр твоих наваждений.

 

Пурпурный рассвет осветит горизонт декораций,

Где мы безвозвратно избавим себя друг от друга.

Змеиная пасть разомкнется, исторгнув из круга

Рабов обоюдных симпатий и бурных оваций.

 

Остынут слова, и навек потускнеют экраны,

Утихнет перкуссия ручки и клавиатуры,

Стихи покорятся и станут звеном конъюнктуры,

А ты, наконец-то, залечишь все старые раны.

 

И будет по-всякому: кончен забег марафонца,

И нам не найти перекрестия наших дистанций.

Лишь только с опаской я буду искать среди станций

Твой лик под лучами растущего чёрного солнца.

 

(23.03.2017)