Ты же знала

Ты же знала, родимая, что он хотел меньшего.

Ты же знаешь – он не потянул бы твои чемоданы, наполненные сломанной психикой,

взгляд с ярко-алыми точками чего-то до боли грешного,

твои дикие пляски на костях с аборигенской мимикой.

 

Ты же знаешь, как он любил за тобой подглядывать,

Наблюдать, как ты кушаешь, запачкавши щёки и подбородок шоколадом и творогом.

Но после завтрака ты не шла его ублажать и радовать -

Мы обе с тобой предпочли валяться калачиком над ковром.

 

Ты же знала, любимая, что он терял голову,

Когда твои смуглые бёдра, словно под трафарет, выделялись на фоне быта и крика.

Конечно, он предпочёл тебя – липкую, дикую - голоду:

Ссоры-слёзы до первого секса - секс до последнего рыка.

 

Ты же знаешь, что он не портрет и не лик с иконы,

и он изначально и близко не был похож на Люцифера из врубелевского «Демона».

С ним и не в пир, и не в мир, не в притон и не в храм Святой Матроны,

Ни одной черты твоих мифологий: ни Зевса, ни Перуна.

 

Ты же знала, как всё начнётся, как всё закончится.

книга всегда становится обратно на полку, любимое платье всё-таки станет старо.

На что ты надеешься, будто сбитая недругом лётчица?

Ты ведь знаешь сама: таким, как мы, любимыми быть не дано.

 

Так танцуй же в горах, обнажённой, чувствуя ветер!

Выливай из сосудов прозрачные соки, летай на драконах, босою ходи по лугам!

На что надеялась? он ничего подобного не заметил,

что ты перед этим себя и свой самолёт разгромила в хлам.