Лежит пацан, двухсотый, двадцать лет
Аудиозапись
Я видел сына вашего в гробу,
Точнее – брошенным в окопе.
Он так стремился все попасть в Европу,
Теперь лежит с дырой во лбу.
Он молодой и жизни не увидел даже,
Хоть шел сознательно он на АТО,
И виноватого теперь отыщет кто -
У каждого одна ладонь в крови, другая – в саже.
Лежит пацан, двухсотый, двадцать лет,
Остывший, раскуроченный, нецелый,
При жизни дерзкий был и смелый -
Носил с собою пистолет.
Пусть призывал он вешать «москалей»,
Пусть вместе с батальоном он скакал умело,
Оно ведь ясно, и не в этом дело:
В толпе всегда становишься смелей.
И тот пацан, ради идей,
Активно вел видеорепортажи,
В которых, иногда с задором даже
Неведомым, расстреливал людей.
Мы взяли в плен тогда троих
И каждый говорил, что только подносил патроны,
Что обещали землю им и миллионы,
И тут же сдали всех своих.
Я видел сына вашего в гробу,
Без жалости смотрел на то, что от него осталось.
Я только чувствовал усталость
И слушал так привычную стрельбу.
И, сказать честно, через силу,
Как только прекращается обстрел,
Карателей частями и кто цел
Все ж по-христиански, но кладешь в могилу...
