Когда-нибудь я стану поэтом

Про вся­кую мысль по­ёт­ся уж в со­тый раз,

Про каж­дую те­му сло­жились уже сти­хи.

И да­же на ка­мен­ных сте­нах, вот как сей­час,

Мы мо­жем двус­тишье и кляк­су те­перь най­ти.

 

И зна­ем мы это с детс­тва. Но вот воп­рос:

Мо­гу ли наз­вать я по­этом тог­да се­бя,

Коль каж­дый мо­тив бо­родою уже об­рос,

И всё уж на­писа­но задол­го до ме­ня?

 

Мо­гу ли я знать, что сти­хи мои — всё ж сти­хи,

И это не мыс­ли, и это не чья-то брань,

Что риф­мы мои не зап­латки от ше­лухи,

Что я всё ж тво­рец, а не ни­щий, оде­тый в рвань.

 

Вы зна­ете, я не по­эт, но сти­хи пи­шу,

О том, что вос­пе­лось уж ты­сячи, вер­но, раз,

А слог мой бы­ва­ет не­леп или да­же груб.

Уп­ря­мо впле­таю я риф­мы в око­вы фраз.

 

Пусть мне не ска­зать «Я пи­шу, вы смот­ри­те все!»,

Да так, чтоб не ду­мали «Де­воч­ка не всерь­ёз»,

И чтоб не ска­зали: «А это уже старьё,

Зак­рой же свой рот, нам не нуж­но не­лепых грёз»,

 

Я всё же пи­шу, пусть мо­тив мой и стёрт до дыр.

Не­лепо пи­шу, и ина­че я не хо­чу,

Мне птен­чик по­битый ми­лее, чем этот мир,

Ведь бе­реж­но в перь­ях его я сти­хи хра­ню.

 

И ес­ли пте­нец во ла­донях мо­их сог­рет,

От­кро­ет­ся мыс­лей неб­ри­тых сталь­ная клеть,

Я ста­ну по­этом, и хрип­лым от си­гарет

Нас­той­чи­вым го­лосом бу­ду тог­да я петь.