КУКЛА (новый вариант)
Поиграв, оставил на скамейке
кто-то куклу, волос растрепав....
Оставляя, даже не заметил
слезы на фарфоровых глазах.
Ведь тогда он просто не подумал,
что у куклы может быть душа,
Уходил, не смея обернуться,
по тропе шагая не спеша ...
В ситцевом потрёпанном наряде,
одиноко, в небо бросив взор,
С пустотой в душе лежала кукла,
в голове крутила разный вздор.
О мечтах несбывшихся и сказке,
и о смысле жизни, о любви,
В это время старец очень мудрый,
по дорожке мимо проходил.
На скамейку сел он рядом с куклой,
в руки взял и вытер ей глаза,
- Не грусти, родная, все вернётся, -
голосом он ласковым сказал.
И забрал с собой он эту куклу,
бережно в косынку завернул,
Чтоб согреть теплом фарфор холодный…
В душу ей надежду он вернул....
Дома он привел ее в порядок,
постирал, погладил, освежил....
И, куда-то явно собираясь,
куклу он в коробку положил.
Бережно держа в руках поклажу,
на Блошиный рынок он пришёл,
Улыбаясь, что-то замышляя,
место поудобнее нашёл.
Аккуратно развернув находку,
всем прохожим положил на вид,
А она людей ловила взгляды
на себе, испытывая стыд.
Кто-то мимо шел, не замечая,
а иной стоял, смотрел в глаза,
Как же так? Фарфоровая кукла,
а в газах ее блестит слеза?
Вдруг, в толпе зевак среди прохожих,
каплей ранней утренней росы,
Взгляд блеснул родной и очень нежный,
неземной как будто красоты.
Перед ней стоял Он бездыханный
и не верил, что Её нашел,
На Блошиный рынок этот странный,
Сам не мог понять, как он забрел.
Древний старец, хитро улыбаясь,
все, как будто зная наперед,
Был уверен в том, что мимо счастья,
только лишь слепой глупец пройдет.
- Ты прости, что сразу я не понял,
что пошел тогда я в магазин,
Там ходил и видел много кукол,
взгляд ловил их я из-за витрин…
В руки брал, держал, мечтал влюбиться,
платьев расправляя крепдешин,
Им смотрел в глаза, они прекрасны,
и фигуры, как у балерин…
Только душу, захотелось душу
разглядеть в нарядах расписных,
Вдруг, тревога в сердце зародилась,
Не хватало слов твоих простых.
Вспомнил я про нашу ту скамейку,
верилось, что там тебя найду,
Я бежал, в ушах моих стучало:
«Точно без нее с ума сойду!»
Грянул гром на небе, осветила
молния вечерний тот пейзаж,
Я не смог своим глазам поверить,
думая, что это все мираж.
На скамейке мокрый лист газеты,
и стекают капли по доскам,
Боже! Как же больно, серо, пусто…
Отчего в моей душе тоска?
Я тогда себе дал обещанье,
непременно, что тебя верну,
Ты моя, теперь я точно знаю.
Был уверен – снова обниму.
Я искал среди цветов, березок,
думал, что подскажет соловей,
Я смотрел на солнце, слушал ветер,
спрашивал где ты у орхидей.
Так устал, что руки опустились…
Бога я молил меня простить,
Что себя не смог тогда услышать
и тебя позволил отпустить.
На Блошиный рынок в размышленьях,
Я шагал как будто бы в бреду,
Сам того умом не понимая,
что среди хламья себе найду?
Я прошу простить меня, родная,
Что был слеп и глух к своей душе…
- Стой, молчи! Теперь уж я другая,
И прости, не жду тебя уже…
