ПЬЯНЫЙ ПОП
В темной и сумрачной пасти безумия
Сладкая сага о вечность хранящих
Томно любила живых или спящих,
Ласково мучила до полоумия.
Сердце щемило в том сказочном пении
Чувства стекали с конечностей в лужицу
Что-то хотелось, но не было мужества
Сладкую сагу прервать на мгновение…
Разум, растерзанный в жреве апостола,
Сердце покинул во время текучее,
Долго бранилась ива плакучая,
Так и засохла – совсем обнаженная…
Сладкая сага лилась нескончимою,
Вечною силою, райскою истиной:
То расцветала любовью таинственной,
То увядала смертельной кончиною…
В темной и сумрачной пасти безумия
Сага лилась о вечность хранящих
Томно терзала живых или спящих,
Ласково мучила до полоумия!
P.S.:
Утро ворвалось болью в мозговнике,
Мысли свинцовые ползали по полу,
Руки трясучие рясу похлопали,
Ключ от чулана с вином не нашарили…
к.1998 – н.1999
Сладкая сага о вечность хранящих
Томно любила живых или спящих,
Ласково мучила до полоумия.
Сердце щемило в том сказочном пении
Чувства стекали с конечностей в лужицу
Что-то хотелось, но не было мужества
Сладкую сагу прервать на мгновение…
Разум, растерзанный в жреве апостола,
Сердце покинул во время текучее,
Долго бранилась ива плакучая,
Так и засохла – совсем обнаженная…
Сладкая сага лилась нескончимою,
Вечною силою, райскою истиной:
То расцветала любовью таинственной,
То увядала смертельной кончиною…
В темной и сумрачной пасти безумия
Сага лилась о вечность хранящих
Томно терзала живых или спящих,
Ласково мучила до полоумия!
P.S.:
Утро ворвалось болью в мозговнике,
Мысли свинцовые ползали по полу,
Руки трясучие рясу похлопали,
Ключ от чулана с вином не нашарили…
к.1998 – н.1999