Точно в слепой, обезумевшей ярости...
Точно в слепой, обезумевшей ярости,
В стену вжимаясь дрожащей спиной,
Руки мне пишут какие-то гадости,
Руки желанной, любимой, родной…
Ком безысходности или отчаянья,
В том существе безвозвратно истек:
Только внутри - то невидное, тайное,
Скрытое, будто бы проклятый рок:
Горя неведенья в лицах с усталостью,
Что без ума пробежав сотню лет:
Так, не поняв, человеческой малости:
Всех обвиняют без смысла в ответ:
«Нет сострадания, нету сочувствия,
И доброта - лишь пустые слова»,
Мне не понять вот такое «сопутствие»,
Тех, кто твердит, что «надежда» мертва…
Будто бы сонные мухи у ленточки,
Так и летя на желанную смерть:
С силой закрыв все возможные дверочки,
Вновь запускают свою круговерть:
Кто-то влетев, без надежды, «влипается»,
Кто-то вокруг продолжает «порхать»,
Как вот такое вот все называется,
Если смертей сей поток не прервать?
Люди, в метро, изможденные, слабые,
Грустно влачатся дорогой домой,
Чтобы напиться - как делают «малые»,
Или повеситься – выбор большой!
Сколько и жизней безмолвно погублено,
Тех, кто любил, кто пытался пленять,
Фраза «тоска»- человеком излюблена,
Фраза «один» -может все заменять,
Только в такой вот простой безысходности,
Выход один существует, простой:
Нет у людей лишь просроченной годности,
В сильных объятиях малости той,
Ласки, любви, человеческой нежности-
Этих лекарств и купить ведь нельзя,
Даже и в ломке - такой безмятежности-
Лучшее снадобье, верьте, друзья.
Точно в слепой, обезумевшей ярости,
Снова расколота тихая «гладь»,
Ведь не хватает всего только малости:
Нужно лишь просто придти… и обнять.
13.05.17.
