Чай
Для меня Питер - город волшебных историй. Настоящих хороших и добрых историй. Стою возле дом 1 Большого проспекта ПС. Жду своего хорошего друга. Немного нервничаю, так как устала и промокла под проливным дождем. Мой друг Коля явно задерживается. Мы оба родом из маленького провинциального российского городка, не умеем учитывать время на пробки, светофоры и прочие дорожные ситуации. Рядом стоит пожилая женщина, очень скромно одетая. Обратила внимание на её лицо. Подумалось о том, что старость может быть невероятно красивой. Яркие, синие глаза и смолисто черные густые ресницы, белая кожа и ручейки добрых морщин. Женщина пытается починить молнию на видавшей виды сумочке, одновременно вытирая невидимое пятнышко. Она внезапно поднимает голову, смотрит прямо мне в глаза и улыбается. Улыбается открыто и насмешливо. Я, застигнутая врасплох, бестолково и глупо улыбаюсь в ответ. Она спрашивает:"Ты кого ждешь? Подругу?" Я: "Нет, я жду друга". Она: "А я подругу. А ты знаешь, что я в этом храме (указывает пальцем на Владимирский собор) 23 года послушницей служила. Прихожу сюда до сих пор, место тут светлое, чистое. Вот месяц назад в ванной упала и первая рука до сих пор болит" Я: "Сломали?" Она: "Нет, просто болит. А медицинский полис я не сделала себе. Знаю, знаю... сама виновата. Я ведь давно тут живу, уже 48 лет. Приехала сюда из Грузии. Мне было тогда 23. А ты знаешь, я ведь греческая грузинка" И тут я уже так и не поняла, что произошло. Я стала ей рассказывать о том, что сразу обратила внимание на то, что у нее красивое лицо. Что я из Мурманска. О том, что ей надо следить за давлением и долго в ванной не сидеть. Что я замужем. Что мужа зовут Владислав. Она, перебивая, быстро-быстро, как будто бы сильно спешит, стала говорить о том, что у моего мужа святой покровитель Владислав Сербский. Что надо найти возможность и средства съездить в Сербию. Я, перебивая ее, говорила о полярном дне на севере, о том, что младшая дочь занимается бадминтоном. Она, попутно сообщила, что была заслуженным тренером именно по этому виду спорта. Создавалось впечатление, что мы очень близко знакомы, просто давно не виделись, а тут случайно встретились и спешим быстро всем пережитым за время разлуки поделиться. Вдруг, она на секунду замерла, спросила: "А как же тебя зовут?" Я: "Марина" Она: "А я Лиза, Лизонька я". Опять накатила волна странного ощущения, будто я это знала, но просто забыла почему-то. Тут позвонил Коля, сообщил, что он наконец-то нашел место для парковки, ждёт меня в трех минутах ходьбы. Я пытаюсь попрощаться с Лизой. И... не могу. Мы ещё так мало друг другу рассказали. У Лизы текут слезы. Она, со словами "не забывай меня, помни меня" лезет в свою сумку, роется там и достаёт две пачки грузинского чая. Зеленого и черного грузинского заварного чая. Говорит: "Это самый настоящий грузинский, ты такого здесь не купишь, будешь пить и помнить меня. И, найди меня, спроси в храме Лизоньку, меня тут все знают. Ты найдешь, я знаю, ты меня не потеряешь". Я плачу. Старательно накрашенная тушь с ресниц переплывает на лицо и щиплет глаза. Обнимаю Лизу. Ощущаю запах родного и близкого человека. Бегу в толпе по лужам через пешеходных переход и постоянно оглядываюсь. Лиза машет мне рукой... Уже позже, сидя в машине, держа в руках две пачки грузинского чая, перебираю в голове наш с Лизой разговор. Вспоминаю ее слова: "Я тебя тоже сразу приметила. А зря ты говоришь, что ругать себя нельзя, это надо для смирения" и становится тепло и сонно. Становится безмятежно от того, что я точно знаю, что в огромном городе у меня есть родная, светлая, добрая Лиза.