Навруз
Посвящено самому древнему празднику весны
Мобед – зороастрийский священнослужитель в древнем Иране
Глава первая
На алтаре, стоящем в самом центре храма,
Горит огонь священный много сотен лет.
Мобед всегда при нем – надежная охрана,
Беречь огонь всю жизнь им дан святой обет.
В его роду всегда лишь этим занимались:
Следить, чтоб божество не растворилось в тьме.
Отец его, и дед, и прадед – все старались,
Чтоб танец волшебства был вечным в полутьме.
-- Мы лишь через огонь способны видеть Бога,
Ведь это зримый образ Великого Творца.
Через огонь и свет кратчайшая дорога
К вратам его незримого дворца.
Мы без тебя ничто – наш Бог Ахура Мазда.
Наступит в мире тьма без света твоего.
Без истины твоей душа моя несчастна,
Лишь в ней отрада сердца моего.
Мы к благости твоей идти готовы вечность,
Ты есть во всем, что есть в бездонности миров.
Мой человечий век загасит скоротечность,
Но жить продолжит пламя святительских костров.
Так шепотом с огнем мобед сейчас общался,
С восторгом замерев от красоты такой.
Огонь в его глазах чудесно отражался,
Блестя своей одеждой золотой.
В душе его сейчас он тоже отразился,
Как в зеркале большом увидев вдруг себя.
И мир земной души вдруг сразу окрылился,
Еще сильней священность возлюбя.
А огонь продолжал свой таинственный танец ---
Танец вечной борьбы с вездесущею тьмой.
По щекам у мобеда расплылся румянец
И восторг на лице затаился немой.
Храм сейчас изнутри весь огнем озарялся.
Так душа в нашем теле до смерти живет.
А мобед все милей и милей улыбался ---
Ведь за стенами храма уж солнце встает.
Джашн-хани совершится сейчас на рассвете,
К церемонии праздничной люди придут.
И важней ничего вдруг не станет на свете,
Кроме слов почитанья, родившихся тут.
Афаринганы зазвучат в пространстве храма,
Что нам Великий Заратуштра завещал.
Мобед сейчас был горд, ведь он --- носитель сана,
Ведь каждый день он этой вере посвящал.
Сейчас он скатерть на полу расстелет снова
Как яркий символ все рождающей Земли.
Она для всех для нас надежная основа,
Ведь лишь на ней мы свою долю обрели.
Он дров благоуханных принесет с запасом ---
Ведь утром праздник начинается большой.
Пусть аромат от них струится с каждым часом,
Сливаясь с каждой человеческой душой.
Он ветки мирта с алтарем положит рядом.
Сосуд с водой поставит, чашу с молоком,
С орешками пиалу, блюдо с виноградом ---
Ему порядок этот сызмальства знаком.
И как же без цветов, они здесь тоже рядом,
Прекрасный символ возвратившийся весны.
Чтоб жизнь для нас для всех была б цветущим садом,
Чтоб перед совестью мы были б все честны.
Он к ритуалу приготовился как надо,
Ему приятен вновь ответственности груз.
Ведь наступает Новый Год – нам всем награда,
Пора встречать весенне-солнечный Навруз.
А за стенами храма заря заалела,
Превращая в туман чьи-то чудные сны.
И незримая птица вдруг песню запела,
Возвещая приход долгожданной весны.
На цветах и траве драгоценные росы,
Солнца диск появился за далью земной.
В красоте с ним сравнятся лишь алые розы,
Что вдруг душу пленяют своей красотой.
Ветерок из-за гор прилетел легкокрылый.
Нежно гладит ладонями бархат листвы.
Он чуть-чуть озорной, но в душе очень милый,
Ведь порывы его так легки и чисты.
Диск малиновый солнца все выше и выше
Над землей поднимается в сини небес.
Этим чудом любуется аист на крыше,
Им сейчас очарован проснувшийся лес.
Вся природа сейчас в восхищенье от чуда,
Божество озаряет весь мир красотой.
И Земля будет жить год за годом, покуда
В небесах нам является диск золотой.
Пусть над Персией нашей родной и прекрасной
Всходит Солнце, даря нам и жизнь, и тепло.
И любовь пусть всегда будет яркой и страстной
И живет в наших душах всем бедам назло.
Глава вторая
А я иду по двадцать первому столетью,
И на дворе стоит четырнадцатый год.
Как в омут втянут суетною круговертью,
И так вот день за днем идет в расход.
Но день сегодняшний, конечно, исключенье:
Кругом веселье и гуляющий народ.
Природа празднует сегодня возрожденье,
В права вступил с весной пришедший Новый год.
Сегодня солнце светит ярче, чем обычно,
И небо радует бездонной синевой.
И суета с утра мне стала безразлична,
Став вдруг оборванной, ненужной тетивой.
Сегодня пятница, день двадцать первый марта,
И парк Аркадия --- сегодня центр торжеств.
Ах, сколько в лицах счастья, радости, азарта,
Да и в кафешках нет свободных мест.
Здесь люди всех национальностей собрались,
Что астраханцами себя, гордясь, зовут.
Родные земляки – ведь мы весну дождались,
Ведь мы же вырвались из плена зимних пут.
Азербайджанцы, дагестанцы и узбеки,
А вон казахи и таджики чуть левей.
Татары с русскими, башкиры здесь и греки,
А вон киргиз поет, ну, словно соловей.
Здесь льется музыки волшебное звучанье,
Вот струны тара восхитительно поют.
Звучит гавал с думбеком – ритмы мирозданья,
И балабана звук как праздничный уют.
А вот казах с домброй поет о нашем крае,
О том, что нет его прекрасней на Земле.
И я сейчас невольно вспомнил об Абае,
Что посвящал стихи казахской стороне.
И вновь карнай в руках узбека оживает,
Ах, как он жизнь вдувает в медную трубу.
И чудо-музыка над площадью взмывает,
Что, мол, идите, я вас к празднику зову.
Но среди всей этой симфонии чудесной
Одно звучание всех более пленит.
Не спутать звуки этой музыки прелестной,
Она, как чаровница, вас к себе манит.
Она звучит и сразу душу опьяняет
Как благородное и терпкое вино.
И танцевать вас до упада заставляет,
Ведь с этой музыкой вы сразу заодно.
Она, как радуга, нежна и величава,
А то вдруг станет как звенящая струна.
Ведь с флейтой праздничной сидеть нам не пристало,
Не стихнет праздник здесь, пока звучит Зурна.
А вот и друга средь казахов я приметил,
--- Привет, Аруш! Ух, как ты празднично одет.
Я очень рад, что здесь тебя я нынче встретил,
И от Петровича тебе большой привет.
--- Привет, дружище! Очень рад тебя здесь встретить,
Со мной приехали Шапек и Назымбек.
Приход весны мы очень рады все отметить,
Ей нынче рад буквально каждый человек.
Национальные костюмы впечатляют?!
Я вот в своем акына призван исполнять.
Акыны в песнях мудрость жизни излагают,
А мне где мудрости хоть чуточку занять?
Да и куда мне до солидного акына,
Я в этой жизни незатейливо живу.
Пусть лучше счастья будет больше в жизни сына,
И не в мечтах и снах одних, а наяву.
--- Костюм шикарный на тебе, я в восхищенье,
Не прибедняйся, ты в нем истинный акын.
А кто же сделал это чудное творенье,
Достигнув творчества сияющих вершин?
--- Моя жена над ним три месяца старалась,
Здесь каждый шов хранит тепло ее души.
И за шитьем она мне часто улыбалась,
Минуты эти несказанно хороши.
--- Я вдохновенный труд ценю и уважаю,
Халат твой ярок, как раскрывшийся тюльпан.
Его названье я сейчас припоминаю,
Ах, да, я вспомнил, ну конечно же --- шапан.
--- И впрямь ты памятью прекрасной обладаешь,
Для человека это очень ценный дар.
А как штаны зовут вот эти, вспоминаешь?!
--- Штаны вот эти называются шалбар.
Вот как колпак назвать мне правильно, не знаю,
Вот только помню, что вначале буква А.
--- Твои познанья я в фольклоре уважаю
Айыр колпак – легко запомнить, старина.
Ты, может, знаешь, что по нашему поверью
Перед Наврузом в ночь ждать нужно чудеса.
Мы верим, счастье уж стоит за нашей дверью,
Нам в эту ночь его послали Небеса.
Мы в каждой юрте зажигаем две лампады,
Встречая светом к нам входящий Наурыз.
Он должен видеть, как ему мы очень рады,
Мы эту встречу ждем как радостный сюрприз.
Мы всю посуду в нашем доме заполняем
Пшеном, айраном, просом, свежим молоком.
И воду ключевую в чаши наливаем,
Чтоб изобилию в нащ дом был путь знаком.
На заре в первый день наступившего года
Весь аул выходил расчищать родники.
Ведь водой ключевою любая невзгода
С вас тотчас же смывалась – говорят старики.
Аксакалы сажали здесь рядом деревья,
Чтоб потомкам остались в награду сады.
Чтобы жизнь продолжалась и жило поверье,
Что наш век продолжают и наши труды.
Солнцу новому женщины все поклонялись,
Родники и деревья кропя молоком.
Так земля и вода от души прославлялись,
Этот древний обычай мне с детства знаком.
В полдень жители все за аулом встречались,
Чтобы праздничный начался здесь достархан.
И зарезав быка, блюдо сделать старались,
А зовется оно – «Выпрямляющий стан».
Так как бык обладает могучею силой,
Пища с мясом быка тело вам укрепит
И ваш согбенный стан от болезни постылой,
По поверьям народным, легко распрямит.
А дальше праздничное было представленье,
Была любимая игра «Айкыш-уйкыш»,
Что переводится как встречное движенье,
Хоть раз посмотришь и уже не устоишь.
«Аударыспек» молодежи был по нраву,
Стремясь перетянуть друг друга из седла,
Они пытались обрести с победой славу,
За это от народа честь им и хвала.
Но самым интересным было состязанье,
Где девушки-борцы, исполненные сил,
Джигитов вызывали в круг на испытанье.
Ух, как народ обычай этот веселил!
Джигит, сумевший в схватке одержать победу,
На руку с сердцем милой право обретал.
Он право обретал на тайную беседу,
Где он свою ей руку с сердцем предлагал.
--- Наверно девушки джигитам поддавались,
Как будто бы не вдруг, и как бы невзначай?
Чтобы еще на год в невестах не остались,
Будь умницей и лишь борьбу обозначай.
--- Сейчас ты прав, дружище, так оно и было:
После Навруза много свадеб следом шло.
И так же, как сейчас, всем солнышко светило,
Чтоб счастье в каждый дом с улыбкою вощло.
А вечером акыны праздник продолжали,
Театр двух актеров всех к себе манил.
О зле и о добре они стихи читали,
О том, что Новый Год в права свои вступил.
И жила в тех стихах великая надежда,
Что будет Новый Год к нам хоть чуть-чуть щедрей,
Что справится для тела новая одежда,
И на душе пусть будет чаще веселей.
Ну а затем костры вдруг дружно разжигались,
Прыжок через костер ты должен совершить.
И тело, и душа от зла освобождались,
Чтоб новое добро ты жаждал совершить.
Огонь таит в себе магическую силу,
Он ограждает нас от духов мрачной тьмы.
Костер похож в ночи на огненную лиру
И дарит нам тепло, спасая от зимы.
--- Ох, Аруш, впечатлил, и рассказ твой чудесен.
Столько я почерпнул интересного в нем.
Чем же ты не акын, автор сказочных песен,
Ведь слова твои дышат сердечным огнем.
--- Захвалил ты меня, ну уж что там, приятно!
Я совсем позабыл, ну-ка, быстро к столу.
«Наурызом-коже» угощу тебя знатно,
И с кумысом тебе принесу пиалу.
--- Что греха-то таить, я гурман по натуре,
Наурызом-коже ты меня соблазнил.
Пусть обжорство вредит нашей стройной фигуре,
Ну, а как устоять? Устоять нету сил!
Ох, Аруш, извини, мне идти нужно срочно.
Вон, красавицу видишь в толпе, ну вон там?
--- Красота неземная, скажу это точно,
Горделивость во взгляде и царственный стан.
Что, знакомая, что ли, а может, подруга?
Да какая мне разница, ты же знаком.
Да, подруга важна, но нельзя и без друга,
Дай тебя угощу хоть парным молоком.
--- Молоко подождет, дай цветы полевые,
Я вручу ей всего лишь и, может, вернусь.
Отношения наши всегда деловые,
Я цветы лишь вручу и слегка улыбнусь.
--- Ну конечно, конечно, тебе же виднее.
Не прощаюсь, надеюсь и попросту жду.
Ну, иди же смелее к своей Галатее,
Ну а я здесь пока подогрею еду.
Глава третья
---- Приветствую тебя от всей души и поздравляю
С древнейшим праздником и вечно молодым.
Я очень рад, и вот торжественно вручаю
Цветы, взлелеянные солнцем золотым.
Как ты прекрасна – ты себе не представляешь!
Ты просто юная царевна красоты.
Ты всех мужчин своей красою восхищаешь,
Из них ведь каждый рад вручить тебе цветы.
И не цветы одни, а и весь мир в придачу,
Чтоб заслужить твою улыбку и твой взгляд.
А я вот тут слова одни лишь только трачу,
Одеть пытаюсь фразы в праздничный наряд.
Но даже самым изощренным в мире слогом
Не передать всей тайной силы твоих чар.
И этот праздник был, конечно же, предлогом,
Чтоб я тебя здесь ненароком повстречал.
---- Привет, привет, и с праздником, конечно.
Спасибо за цветы, красивые слова.
Их говорить ты можешь складно бесконечно,
И от похвал твоих кружится голова.
Но я не верю тем мужчинам, что стремятся
Весь мир любимой, между прочим, подарить.
Не тем, кто есть они, стремятся показаться,
Чтоб лишь себя, любимых, больше возлюбить.
Но в этот праздник похвалы всегда уместны
И пожелания удачи и добра.
Ведь нашей искренности розы так прелестны,
И так прекрасна наша щедрая душа.
Навруз нам души от недугов исцеляет,
Ведь с ним веселье входит гостьей в каждый дом.
И в сердце горечь неудач как дым растает,
А счастье расцветет диковинным цветком.
---- В прошлогодний Навруз ты меня угощала
Очень вкусной халвой, я ее не забыл.
Сумоллаком ее, вроде, ты называла,
И рецепт я как будто бы тоже просил.
Твоя мама сварила ее так искусно,
Что, наверно бы, ел ее, ел бы и ел.
Как уж тут тормозить, ведь изысканно вкусно,
Но, увы, воспитанье! Я ломтик лишь съел.
Говорят, что когда сумоллак застывает,
По узору его можно точно сказать,
Что нам в смысле щедрот Новый Год обещает,
О каких новых благах возможно мечтать.
А давай прям сейчас в ту кафешку заглянем,
Ведь она нам уже стала просто родной.
И зайдя, вновь уют утонченный застанем,
И за окнами город с толпой суетной.
И вкуснятину мы непременно закажем,
И пускай она будет одна на двоих.
И подняв чашки с чаем, торжественно скажем:
О, прекрасный Навруз, – мы на крыльях твоих!
---- Вдохновенны слова твои, что тут и скажешь,
Только ехать не хочется, вот же кафе!
Ведь вкуснятину здесь без проблем ты закажешь,
И ванильное точно здесь будет суфле.
Просто праздник в разгаре, зачем удаляться
От гулянья народного в тихий уют.
Танцевать лучше будем, и петь, и смеяться.
Наше место сегодня, конечно же, тут.
---- Как всегда, ты права, я с тобой соглашаюсь.
Пусть от праздника прячутся лишь чудаки.
Я вон тем шашлыком, не шутя, соблазняюсь,
Этот вкусный шедевр сделан с легкой руки.
Ну, вот мы и на месте, кафе то, что надо.
Так давай же присядем, в ногах правды нет.
Как прекрасно журчание струй водопада,
И какой здесь приятный рассеянный свет.
Мы закажем сейчас шашлычок бесподобный,
А потом крепкий чай и лимон с сахарком.
И десерта шедевр будет пышным и сдобным.
Да, лимон пусть ошпарят крутым кипятком,
Чтобы запах его повышал настроенье,
Чтоб, как солнечный зайчик, наш стол украшал.
Ну, а вот и шашлык, началось объеденье,
Час заветный сейчас для гурманов настал.
---- Что, обжоры мы, что ли?! Помилуйте, сударь!
Будем сдержанны мы и в еде, и в питье.
Лучше в танце покажем задорную удаль,
А излишества в пище ведут в забытье.
---- Как начнем веселиться – ищите управу,
Ох, как я бы сейчас разудало сплясал.
Чтобы враз музыканты подбавили жару,
Уверяю, мне тесен стал этот бы зал.
А давай мы сейчас счастье тоже закажем,
Это блюдо пусть будет одно на двоих.
И еще мы сейчас вновь торжественно скажем:
О, бессмертный Навруз, мы на крыльях твоих!
