Степан Сергеевич Корытников,

«сталинградец», награжденный,

помимо прочих наград, медалью

«За Отвагу».

1920 –2000 гг. Частый герой, моих

репортажей и статей.

Не спится, Память пришла в гости,

Расположилась за столом.

На непогоду ноют кости,

А дом заснул, заснул весь дом.

Внучок ворочается, грезит,

Своей компьютерной игрой.

«Я вижу их, скорей на берег,

команда «Альфа» все за мной».

Не спится, черт возьми, не спится,

А Память четки теребит.

Как необычен Её вид,

Что значит: Я пришла проститься?

Опять прошелся до окна,

А там весна играет снова.

Восьмидесятая она,

Что говорить, как есть, знакома.

Нет, не уснуть, шипит ракета,

В землянке полыхает печь.

И тягостно так ждать рассвета,

И верить, в небе Кто-то есть.

Кто знает все, все наши Судьбы,

Кто знает, сколько и когда.

И возвестят когда нам трубы

День Страшного Суда.

Опять атака, прут и прут,

Хотя б пять дисков, не до жиру,

Хотя бы чуть передохнуть,

Ан нет…

А старшина Иван Безносов

Упал в окоп, навылет в грудь.

Любитель был шарад, вопросов,

«Мы свидимся, не позабудь…»

К окну, назад, эх Память, Память,

За что ты мучаешь меня.

Которую весну все давишь

До светлого, до радостного дня.

В чем виноват перед тобою,

В чем провинился, расскажи?!

Я выиграл главный спор с Судьбою,

Но без подставок, безо лжи.

Да выжил в том бою

Другие, чуть менее удачливей меня.

И не сгибался, судьбы боевые

Сошлись прицелом…

Иван?! Иван пришел, рукою манит

«Пойдем, товарищ боевой,

С тобою всех друзей помянем».

Но отшатнулся, он то, молодой.

Как там в окопе Сталинградском,

Лишь двадцать пять неполных лет.

С происхождением пролетарским,

А не такой, как сам ты, дед.

Так значит, что пора, и трубы,

Уже взыграли для меня.

Поэтому и Память зубы,

Так навострила, но три дня,

Осталось до святой Победы.

Той даты, что всего милей!

Прости, Иван, я не поеду

Оставь мне малость этих дней.

Что ты разбегался, Степан?

Жена проснулась, смотрит строго.

До ветру?! Ну, так ты с порога,

Не застуди ты старых ран.

Меня призвали, - слышишь Варя,

Иван пришел, зовет с собой.

Мы с ним не мало отшагали,

Дорогой боевой.

Ты это брось, возьми таблетку,

Тебе я капелек налью.

Ложись, на вот, надень жилетку.

(Бурчит) Его призвали, ну и ну.

Куда призвали, отслужил уж

Отбили страшного врага.

И как же мы потом зажили,

Родилась дочка, два сынка.

Ложись, давай!

Да только где там,

В ушах разрывы, пули свист,

И камнепада стон….

Зовет Иван: Степан, пора

Все собрались, тебя лишь нету.

Поторопись, успеем к свету,

А там, вперед, и на ура.

Поднялся вновь, пора скорее

Оделся в миг, портянки накрутил.

И сапоги забрал у батареи,

Что столь заботливо он просушил.

Обулся. Гимнастерку под ремнем расправил,

И в головах у внука постоял.

И одеяло у него поправил,

Упавшую подушку подобрал.

Вернулся в спальню,

В лицо жены, любимое вгляделся.

Поцеловал, и тут же за порог,

И как-то сразу весь продрог,

Подумал, жаль, что не оделся.

К Ивану подошел, обнял,

Спросил, как думаешь, успеем?!

Тот быстро голову поднял,

И показал рукой на берег….

Жена проснулась и к нему,

Заснул таки, война приснилась,

Ну, хорошо, что хоть к утру,

Не разбудить бы.

Поднялась, по делам пошла,

Но тут увидела, из дома,

Босая женщина прошла,

Вся в белом ликом, страшно так знакома.

И Варя в дом, и в спальню в миг

С тяжелым чувством забежала.

Запекся сразу в горле крик,

Безносая Степана то забрала.

Она к нему. Он или нет?!

Совсем мальчишка белозубый,

И не морщинки, шрамов нет,

Как будто спит….

Но не проснется, плач, не плач,

Кричи, зови, ругайся в Бога.

Когда он вышел на Дорогу,

Где время ждет судья – палач.

Ушел в тот год, и в то сражение,

Что он тогда не до стрелял.

Хотя б предупредил движеньем,

Или хотя б с собой позвал.

Могила, белый, добрый крест,

Степан Сергеич смотрит строго,

На эту пыльную дорогу,

На эти долы, что в окрест.

На внука, сыновей и дочку,

На безутешную вдову.

На мирной жизни он поставил точку,

И отбыл снова на войну.