41. 1-2. §1. Новое здание санэпидстанции". §2. "Положительные итоги моей работы". Глава сорок первая: «Долгожданные всходы и разочарованный отъезд». Из книги "Миссия: Вспомнить Всё!"
Глава сорок первая «Долгожданные всходы и разочарованный отъезд»
§1. "Новое здание санэпидстанции"
Направляя меня в Ивдель главным врачом, Ощепкова поставила передо мной единственную главную задачу, определяющую весь смысл моего пребывания на этом посту, обозначив её следующими словами: «Твоя задача только одна – построить в Ивделе новую СЭС.
Я тогда не знал, что у этой задачи была довольно богатая, в определённом смысле – полукриминальная, предыстория.
Предшественник моего предшественника Фофанов, работавший в должности главного в семидесятых годах, получил от Областной СЭС типовой проект нового здания.
Дождался выделения необходимой значительной денежной суммы для осуществления проекта из расчёта сметы строительства.
Но в последний момент поддался на коварные уговоры Фризоргера и сляпал на часть из этих денег довольно просторный гараж на территории покосившейся избушки на курьих ножках.
Другая, более значительная часть денежных средств, выделенных на строительство, исчезла в неизвестном направлении...
Областная СЭС, дабы избежать нежелательного скандала, связанного с необходимостью возбуждения уголовного дела, на что, видимо, и рассчитывал Фризоргер, прикрыла и недостачу, и потенциального фигуранта...
Фофанов уехал из Ивделя, обострив проблему строительства нового здания, так как новых денег его преемникам выделить повторно было уже невозможно.
Моя задача была осложнена отсутствием денег.
Я должен был построить СЭС за ноль рублей ноль копеек.
Что я и сделал, выкрутив руки строителям, подмяв под себя шесть трёхкомнатных квартир на первом этаже нового многоквартирного пятиэтажного дома.
Часть из захваченных мною квартир предназначалась для нужд горисполкома, который не преминул воспользоваться ситуацией, чтобы разделаться со мной, обвинив в отъёме долгожданных ветеранами и инвалидами новых квартир.
Конечно, никаким ветеранам и инвалидам эти квартиры не отошли бы!
Умельцы из исполкома быстро бы сплавили их нужным людям за взятки.
Я это понимал.
Но отделаться от этих обвинений на стадии строительства дома, когда я заставил строителей выполнить необходимую перепланировку, было делом практически безнадёжным.
Кроме того, требовалось специальное решение Ивдельского горисполкома о выделении этих квартир под СЭС, о чём не могло идти и речи в условиях моей жёсткой конфронтации с ним.
Дамоклов меч навис над моей головой...
Горком партии и горисполком решили для начала натравить на меня ставший ручным (после ухода предшественника на пенсию) отдел народного контроля.
Заведующая этим отделом, преданная шавка первого секретаря, молва которой приписывала регулярную половую связь с первым лицом города (несмотря на то, что она была замужем за главным инженером Гидролизного завода), нацелилась убийственно клюнуть в темечко давнишнего оппозиционера городской власти...
Борис Иванович Никонов, мой шеф, узнал о накаляющейся обстановке вокруг строительства СЭС.
Понимая, что оно грозит закончиться плачевно (вплоть до уголовного преследования Смородина, занявшегося самовольным возведением нового здания своей конторы в пределах обычного жилого дома), Никонов оперативно смотался в Облисполком и пролоббировал его решение в мою пользу.
Это был прецедент, когда областная власть грубо вмешивалась в решение вопросов чисто местного значения.
Область никогда не распределяла жильё в таких маленьких городках, как Ивдель.
Это смешно.
Но от бумаги, пришедшей сверху, городским властям деваться было некуда. Они были вынуждены продублировать распоряжение вышестоящего начальства своим местным решением, выделяющим мне все шесть квартир под санэпидстанцию.
В последний момент, понимая, что квартиры уходят из липких захватистых лап, зампредисполкома Ядрихинский экстренно позвонил мне с предложением обменять шесть трёхкомнатных квартир под СЭС на одну трёхкомнатную лично для меня.
Предложение выглядело чрезвычайно циничным и вызывающе глупым.
Своей волей я не полномочен был решать подобные вопросы, так как квартиры по определению не могли являться моей частной собственностью.
И даже если бы принадлежали мне, я не смог бы отказаться от воплощения своей давнишней мечты!
Новые помещения дали возможность увеличить площади бактериологической лаборатории с 60 квадратных метров до почти 300!
В прежнем дощатом сарае, где 45 лет ютилась лаборатория, не было никаких приемлемых условий для обеспечения её нормальной работы.
Грех сказать (специалисты меня поймут), но среды с посевным материалом «грелись» на обычной русской печке!
Термостатов не хватало, да и те, что имелись, давно устарели, не отвечая современным требованиям.
Отопление в конторе и лаборатории было печным.
Воду приходилось носить в вёдрах.
Даже руки мыли под рукомойником.
Туалеты — надворные (не представляю, как наши сотрудницы морозили свои голые зады на сорокаградусном ивдельском морозе).
Мебели — никакой.
В конторе — только шесть столов послевоенного образца и единственный (сколоченный самодельный встроенный) шкаф для документации.
Пол — кривой, по которому, к стыду сотрудников СЭС, периодически пробегали сытые и довольные тараканы.
Раздобыть дров — проблема даже для главного врача санэпидстанции.
Колоть дрова приходилось мне самому (сверхнизкие расценки за кубометр отталкивали желающих подзаработать).
Наша избушка «на курьих ножках» построена в 1918 году ивдельским купцом из дубового бревна, поэтому и не сгнила, простояв почти семьдесят лет.
§2. "Положительные итоги моей работы"
С первого дня работал я самозабвенно, засиживаясь обычно часов до девяти вечера.
Мне было интересно.
Ощепкова, зная, что в Ивдельской СЭС нет врачей, напутствовала меня: «Да, тебе поначалу будет трудно. Там одни помощники. Но, с другой стороны, ты быстро наберёшься необходимого опыта».
Она оказалась права.
Я вникал во все «гигиены», с головой погрузившись в изучение нормативной документации по разделам гигиены труда, питания, детей и подростков, коммунальной гигиены, эпидемиологии.
Здесь я на собственной шкуре прочувствовал значение выражения «работать во все лопатки».
Действительно, от долгой напряжённой работы за письменным столом своего кабинета у меня начинали болеть мышцы на уровне лопаток.
Если в первые дни сотрудницы со средним специальным образованием учили меня (к стыду специалиста, получившего диплом о высшем медицинском образовании) писать акт обследования, то спустя несколько месяцев я выдавал «на гора» глубоко профессиональные заключения по проектам строительства, включавшим в себя комплекс зданий и сооружений, объектов промышленности и городской инфраструктуры.
Высокую оценку моим заключениям дал такой «суперпрофи», как Сидоров, добившийся у главного врача ОблСЭС предоставления мне единоличного права рассматривать любые проекты, относящиеся к Ивделю.
Такие права имелись только у многоопытных главных врачей СЭС крупнейших городов Свердловской области!
Я готовил проекты решений исполкома горСовета по вопросам санэпидблагополучия района, решений заседаний городской чрезвычайной противоэпидемической комиссии и заседаний медицинского Совета ЦРБ по профилактике заболеваемости, особые мнения к актам рабочих и государственных комиссий по приёмке законченных строительством объектов и много-много других документов, относящихся к сфере государственного санитарного надзора.
В связи с подготовкой документов городского Совета вспомнился один забавный случай.
Решения Ивдельского горисполкома грешили порой отсутствием элементарных знаний норм русского языка.
Обладая незаурядными литературными данными, я готовил безукоризненные с этой точки зрения проекты решений, касающихся вопросов, относящихся к компетенции санэпидслужбы.
Одно из таких я принёс по установленным правилам заместителю председателя горисполкома Ядрихинскому.
Решение было составлено таким образом, что к нему присовокуплялись несколько приложений.
В основном тексте решения, понятное дело, встречались ссылки на эти приложения.
В конце каждого абзаца стояло: «Согласно приложению (такому-то)».
Ядрихинский недобро зыркнул на меня своими буркалами, увидев эти ссылки и язвительно произнёс: «Русский язык знать надо! Почему ты так безграмотно написал: «Согласно приложению»?! Ну-ка исправляй! Пиши: «Согласно приложения»! Понятно!».
Я не стал ломать копья в споре с человеком, закончившим лесотехнический техникум.
Зачем менять укоренившуюся традицию!
Я знаком с предыдущими решениями исполкома, там, действительно, прописано: «Согласно приложения».
Ну и шут с ними со всеми!
Чёртова дюжина моих предшественников (их было ровно тринадцать , я сосчитал их по книгам приказов, датированных от 1944 года, в момент создания Ивдельской СЭС) никоим образом не принимали участия в улучшении материально-технической базы СЭС.
Наоборот.
Пётр Вениаминович, к примеру, преемником которого я стал, на бюджетные деньги приобрёл дорогую лодку с мотором, предназначив её для охоты и рыбалки.
Лодку он утопил, но списать побоялся, чтобы не понести материальную (а может быть и уголовную) ответственность.
Ведомость с перечислением материальных ценностей, состоящих на балансе СЭС, где значилась лодка, он подсунул на подпись перед своим отъездом пьяному врачу-эпидемиологу Плашкину, плеснув тому в стакан спирта из «прививочных» запасов.
Плашкин, конечно же, не глядя подписал.
А мне передал несуществующую лодку «по наследству».
Тот же Пётр, по словам наших сотрудниц, наворовал целый контейнер ваты, марли и спирта, который отправил по адресу нового места жительства в Казахстан.
А предшественник Петра и вовсе профукал (или «распилил», не знаю) все деньги, выделенные под типовой проект новой санэпидстанции.
На остатки от тех денег он для отвода глаз построил гараж на два машиноместа, одно из которых подарил на личные нужды главному врачу ЦРБ Фризоргеру.
Короче, все главные врачи до меня только и думали о том, как бы растащить и потратить материальные ресурсы своей СЭС...
Я восстановил парк автомашин.
Во время моего главенства у нас числилось аж три машины: два УАЗика и грузовой ГАЗ-51!
Открыл лабораторию физико-химических исследований.
Приобрёл новое лабораторное оборудование и мебель.
Предоставил каждому помощнику по личному кабинету (раньше они грудились в общей комнате избы).
Красота!
Живи, работай и радуйся!
Именно по этой причине я не уехал из Ивделя в 1989 году, к концу второго срока обязательной отработки, которая по нормативам составляла всего три года.
В 1986 году я рассчитывал построить новую СЭС, но из-за различных проволочек со стороны строителей и горисполкома мне этого сделать не удалось.
Понадобились ещё три дополнительных тяжелых года для того, чтобы моя мечта сбылась!
А когда я сел в новый свежеотремонтированный просторный кабинет, мне и вовсе расхотелось покидать насиженное место главного врача.
Убить шесть лет на борьбу за новое здание и сразу же покинуть его?
Это было выше моих сил...
Я захотел насладиться достигнутым результатом.
Поработать в пристойных нормальных условиях.
Понадобилось ещё целых три года, чтобы решиться на отъезд...
За девять лет моей работы главным врачом было значительно улучшено санитарно-эпидемиологического состояние подведомственной территории, которая составляла 22,6 тысяч кв. км.
Снижен до среднероссийских ряд показателей заболеваемости населения района (60 тыс.чел.), в первую очередь снижена в 8 раз заболеваемость сифилисом.
Вспышек инфекционных заболеваний не зарегистрировано.
В связи с повышением эффективности лабораторных методов исследований и внедрением новых методик увеличена выявляемость носителей инфекционных и паразитарных заболеваний.
Баклаборатория стала проводить клинические исследования, расширив перечень услуг населению.
На принципиальной основе выстроены взаимоотношения с органами исполнительной власти.
Приняты важные решения городского исполнительного комитета по обеспечению санэпидблагополучия подведомственной территории, улучшению работы городской и районной санэпидслужбы (проекты решений горисполкома, подготовленных лично мной, получили высокую оценку у специалистов Свердловской областной санэпидстанции).
Среди них — решение о переводе Ивдельской СЭС из статуса городской в районную, что позволило повысить оклады работникам нашей СЭС до уровня окладов в сельской местности (они выше городских на 25%).
В 1987 году в Ивделе введён так называемый районный коэффициент, что также увеличило размер заработной платы наших специалистов.
Платные услуги, начиная с 1991 года, позволили сотрудникам получать прибавку к зарплате в размере 45% от стоимости оказанных платных услуг.
Хронической проблемой для Ивдельской СЭС стала проблема острой нехватки кадров.
В первую очередь врачебных.
До меня в СЭС обычно работало только два врача.
Я довёл эту цифру до пяти.
Общая численность персонала выросла до 30 человек.
В штатное расписание введены новые должности: главного бухгалтера, заведующего хозяйством, юриста.
Помимо своей основной должности главного врача СЭС я выполнял большую общественную нагрузку: являлся заместителем главного врача ЦРБ по санитарно-эпидемиологическим вопросам, секретарём Чрезвычайной противоэпидемической комиссии при горисполкоме, председателем городского комитета Красного креста, постоянным членом Административной комиссии города, заместителем начальника медицинской службы гражданской обороны города.
Был делегатом конференций общества «Знание» и общества Красного Креста.
