Мельтешим
Спиралевидными клетками к
глухим чернолесьям чумы новой эры летим,
С богомерзкими взглядами на перспективы
Невидимых нитей, гаррот эластичных, но острых,
Не видя, что сами в дольмены терпение пре-
Образуем. И мерзнем в собою построенных иглу;
Теряемся в собственных насыпях посреди моря –
Возведенных лишь для установки флагштока,
Где треплется по ветру розовый резко впадающий в красный.
И пачкаем вороты кителей солью
Своих преподобных и странных людей.
Ну и мы в эту слякоть попали с тобой
И на самом-то деле
все наши невзгоды лишь игры теней.
Мы срываем шевроны, когда кто-то смотрит под ребра.
Рисуем шаблоны,
когда кто-то просится небом раскрасить безумное горе.
И мы – психи-волки, голодные к боли
и прочим причудам
В глазах псевдобога неистовым камнем
( застряв в шестеренке)
в его механизме миров, мельтешим.
глухим чернолесьям чумы новой эры летим,
С богомерзкими взглядами на перспективы
Невидимых нитей, гаррот эластичных, но острых,
Не видя, что сами в дольмены терпение пре-
Образуем. И мерзнем в собою построенных иглу;
Теряемся в собственных насыпях посреди моря –
Возведенных лишь для установки флагштока,
Где треплется по ветру розовый резко впадающий в красный.
И пачкаем вороты кителей солью
Своих преподобных и странных людей.
Ну и мы в эту слякоть попали с тобой
И на самом-то деле
все наши невзгоды лишь игры теней.
Мы срываем шевроны, когда кто-то смотрит под ребра.
Рисуем шаблоны,
когда кто-то просится небом раскрасить безумное горе.
И мы – психи-волки, голодные к боли
и прочим причудам
В глазах псевдобога неистовым камнем
( застряв в шестеренке)
в его механизме миров, мельтешим.