Прочь из города и сразу в захолусть
Парк. Кусково. Середина Февраля,
Липы чёрные, да белая земля. Да берёзки с тополями до небес,
Синий, синий над осинами замес. Задержалась в этом парке тишина,
Где-то ходит меж деревьями весна. Прочь из города и сразу в захолусть,
Где у речки заблудилась моя грусть. Где снегами завалило белый пруд,
Где зимой ветра холодные живут. На зелёных лапах сосен белый снег,
Тишину нарушить криком это грех. Чистый воздух, как парное молоко,
Мне на сердце и прекрасно и легко. Здесь мешает день и вечер синева,
Фонари зажгла по улицам Москва. Вечереет. Я пошёл из парка прочь,
Опускается за мною следом ночь. Изумрудом звёзд на небе зацвела,
А земля ещё как чистый лист бела.
Липы чёрные, да белая земля. Да берёзки с тополями до небес,
Синий, синий над осинами замес. Задержалась в этом парке тишина,
Где-то ходит меж деревьями весна. Прочь из города и сразу в захолусть,
Где у речки заблудилась моя грусть. Где снегами завалило белый пруд,
Где зимой ветра холодные живут. На зелёных лапах сосен белый снег,
Тишину нарушить криком это грех. Чистый воздух, как парное молоко,
Мне на сердце и прекрасно и легко. Здесь мешает день и вечер синева,
Фонари зажгла по улицам Москва. Вечереет. Я пошёл из парка прочь,
Опускается за мною следом ночь. Изумрудом звёзд на небе зацвела,
А земля ещё как чистый лист бела.
