Бодлер. Введение к "Цветам зла". Читателю.
Au Lecteur
La sottise, l'erreur, le péché, la lésine,
Occupent nos esprits et travaillent nos corps,
Et nous alimentons nos aimables remords,
Comme les mendiants nourrissent leur vermine.
Nos péchés sont têtus, nos repentirs sont lâches;
Nous nous faisons payer grassement nos aveux,
Et nous rentrons gaiement dans le chemin bourbeux,
Croyant par de vils pleurs laver toutes nos taches.
Sur l'oreiller du mal c'est Satan Trismégiste
Qui berce longuement notre esprit enchanté,
Et le riche métal de notre volonté
Est tout vaporisé par ce savant chimiste.
C'est le Diable qui tient les fils qui nous remuent!
Aux objets répugnants nous trouvons des appas;
Chaque jour vers l'Enfer nous descendons d'un pas,
Sans horreur, à travers des ténèbres qui puent.
Ainsi qu'un débauché pauvre qui baise et mange
Le sein martyrisé d'une antique catin,
Nous volons au passage un plaisir clandestin
Que nous pressons bien fort comme une vieille orange.
Serré, fourmillant, comme un million d'helminthes,
Dans nos cerveaux ribote un peuple de Démons,
Et, quand nous respirons, la Mort dans nos poumons
Descend, fleuve invisible, avec de sourdes plaintes.
Si le viol, le poison, le poignard, l'incendie,
N'ont pas encor brodé de leurs plaisants dessins
Le canevas banal de nos piteux destins,
C'est que notre âme, hélas! n'est pas assez hardie.
Mais parmi les chacals, les panthères, les lices,
Les singes, les scorpions, les vautours, les serpents,
Les monstres glapissants, hurlants, grognants, rampants,
Dans la ménagerie infâme de nos vices,
II en est un plus laid, plus méchant, plus immonde!
Quoiqu'il ne pousse ni grands gestes ni grands cris,
Il ferait volontiers de la terre un débris
Et dans un bâillement avalerait le monde;
C'est l'Ennui! L'oeil chargé d'un pleur involontaire,
II rêve d'échafauds en fumant son houka.
Tu le connais, lecteur, ce monstre délicat,
— Hypocrite lecteur, — mon semblable, — mon frère!
…………………………….........................
Глупость, скупости грех, плевела заблуждений,
Осаждают умы, угнетают тела.
Мы, как нищие вшей,уставая от зла,
Кормим взрощенных совестью блох угрызений.
Грех в нас зверски упрям, а раскаянье вяло.
За признанье вины ждем мы щедрой уплаты.
Не дают - к злу назад! - будь хоть трижды треклято,
Мы спешим, чуть всплакнув, даб слезой омывало
Пятна грязи налипшей. Нас черт улещает
На подушках, баюкая дух ворожбой,
Расплавляет металл нашей воли слепой,
Как ученейший химик, кажденье сгущая.
Оплетя нас сетями,« мазурик» внушает,
Что в вещах отвратительных - скрытые чары.
Мы внимаем и аду готовим в подарок
Наши души, шаги к краю бездн совершая.
Мы торопим приход удовольствий позорных.
Выжав терпкий их сок, как сок недр апельсина.
Так стервятник-развратник сжимает грудину
Старой сморщенной шлюхи в объятьях тлетворных.
Стаи бесов слетают в наш мозг на попойки,
Извиваясь в клубках, как сплетенья глистов.
Вездесущая смерть входит в полости ртов
И свои в хлипких легких возводит постройки.
Если яд и кинжал, воровство и поджог
Медлят вышить канву наших судеб,- причина
Не присутствие Бога в сердцах - их рутина,
Дряблость нашей души. Жалок смертного рок.
Есть в зверинце постыдных и грязных пороков -
Средь шакалов, пантер, змей, средь чудищ визжащих,
Средь зубастых страшилищ, нам кровь леденящих,-
Безобразный порок. Он стоит как бы сбоку -
Самый подлый из всех, избегающий криков
И не любящий жестов, пес, палкой побитый.
Нет того, кто б ходил этим злом не повитый,
Одолевшим зевками и самых великих,
Злом, которое мир обратило в руины.
Это скука, парящая в облаке дыма
Утонченной сильфидой с лицом херувима.
Лицемерный читатель, не наша ль то мина?
