14.5-7: §5. "Два диска Давида Тухманова". §6. «Цветы».§7. «Лейся, песня!». Глава четырнадцатая: "Пласты". Из книги "Миссия: Вспомнить Всё!""
Глава четырнадцатая "Пласты"
§5. Два диска Давида Тухманова
Тухманов после выхода своего первого диск-гиганта стал суперпопулярным.
Несмотря на обширную тухмановскую дискографию, только два диска произвели настоящий фурор.
Это уже упомянутый «Как прекрасен этот мир» и «По волнам моей памяти».
Конечно, отдельные песни Тухманова, не вошедшие в эти сборники, тоже по праву считались «хитовыми». Это «Восточная песня» на стихи О.Гаджикасимова (в исполнении Валерия Ободзинского), Кобзоновско-Лещенковский «День победы», самоцветовский «Мой адрес – Советский Союз», песняровские «Наши любимые», макаровская «Последняя электричка», тальковские «Чистые пруды».
Запомнились песни «Остановите музыку» в исполнении Тыниса Мяги, «Песенка про сапожника», спетая хриплым Джигарханяном, затёртая бедным Лещенко до дыр «Соловьиная роща», задорная «Я еду к морю» (ВИА «Добры молодцы»), просторная «Я люблю тебя, Россия».
Отец до фанатичной исступлённости обожал и потому просил меня поставить ещё раз «Феодосию» из репертуара М.Лукач.
Итак, диск «Как прекрасен этот мир», очаровывающий задушевными словами и мотивом:
«Ты проснешься на рассвете,
Мы с тобою вместе встретим
День рождения зари...
Как прекрасен этот мир, посмотри!
Как прекра-а-а-асен э-этот мир!
Ты не можешь не заметить:
Соловьи живут на свете
И простые сизари.
Как прекрасен этот мир, посмотри!
Как прекра-а-а-асен э-этот мир!
Ты взглянула – и минуты
Остановлены, как будто.
Как росинки их бери.
Как прекрасен этот мир, посмотри!
Как прекра-а-а-асен э-этот мир!».
Слова простенькие, но музыка, инструментовка – волшебные…
Отмечу также, что меня «задела» песня «День без выстрела» на стихи Михаила Дудина.
Исполнила её Галина Ненашева.
В 1976 году Тухманов сразил всех концептуальным альбомом «По волне моей памяти», выполненный в моём излюбленном жанре симфо-рок (композитор настаивал на обозначении жанра этого альбома как арт-рок).
Альбом назван по одной из вошедших в него песен на стихи Николаса Гильена (перевод Инны Тыняновой).
Он произвёл настоящую революцию в советской плесневеющей попмузыке!
Альбому помог блестящий утончённый поэтический вкус жены Тухманова – Татьяны Сашко.
Она отбирала литературный материал.
В перечне поэтов – Максимилиан Волошин, Сапфо, Шарль Бодлер, Перси Биши Шелли, Поль Верлен, Иоганн Вольфганг Гёте, Анна Ахматова, Адам Мицкевич (в переводе Семёна Кирсанова).
Студенты дружно подхватили незамысловатую песенку «Из вагантов « (ваганты, перевод Льва Гинзбурга).
Её спел Игорь Иванов в сопровождении вокальной группы ансамбля «Надежда»:
«…Во французской стороне,
На чужой планете,
Предстоит учится мне
В университете...
До чего тоскую я, – не сказать словами...
Плачьте ж, милые друзья,
Горькими слезами».
Возникал убедительный образ некого средневекового студента.
Мне казалось, что обязательно медика.
Особенно располагали следующие слова, истошно звучащие в пароксизме отчаяния:
«Если не сведут с ума
Римляне и греки,
Сочинившие тома
Для библиотеки.
Если те профессора,
Что студентов учат,
Горемыку школяра
Насмерть не замучат,
Если насмерть не упьюсь
На хмельной пирушке,
Обязательно вернусь
К вам, друзья, подружки!»
Мне очень понравились «Сентиментальная прогулка» и «Приглашение к путешествию».
Десять композиций, несмотря на широкий диапазон поэтико-музыкальных тем, непостижимым образом слились в единую симфонию!
Удачное, гармоничное слияние определило небывалый успех этого диска.
Молодые, ещё не знакомые широкой публике певцы, – Мехрдад Бади, Игорь Иванов и Александр Барыкин – моментально получили всесоюзную известность!
§6. «Цветы»
В пионерском лагере «Дружба» хитом медляка стала для нас «Звёздочка моя ясная».
Под неё мы обнимались и миловались с нашими избранницами.
Предыстория песни такова: стихи были написаны вологодской поэтессой Ольгой Фокиной . В 1965 году стихотворение было опубликовано в сборнике «День поэзии».
Однажды композитор Владимир Семёнов увидел в магазине маленький сборник стихов Ольги Фокиной. Листая страница сборника, что-то его зацепило в этих строчках.
Сочинив композицию, Семёнов показал её своему знакомому, композитору Сергею Дьячкову, который привёл Семёнова к руководителю вокально-инструментального ансамбля «Цветы» Стасу Намину.
Напомню слова песни:
«Песни у людей разные,
А моя одна на века.
Звездочка моя ясная,
Как ты от меня далека.
Поздно мы с тобой поняли,
Что вдвоём вдвойне веселей
Даже проплывать по небу,
А не то, что жить на земле.
Облако тебя трогает,
Хочет от меня закрыть.
Чистая моя, строгая,
Как же я хочу рядом быть.
Знаю, для тебя я не бог,
Крылья, говорят, не те.
Мне нельзя к тебе на небо
А-а-а... прилететь».
Спорные строчки.
Что значит «даже», «а не то, что».
Несусветица какая-то.
Как в Поэмбуке.
Кто расшифровал, разъясните мне, пожалуйста.
Убедительно прошу.
«Мне очень нада!».
Это моя любимейшая песня!
Судя по всему, лирический герой — человек.
Или некое земное существо с крыльями.
Только крылья у него — не те.
Не способен он с такими крыльями, как у него, взлететь в небо!
Герой кощунственно сожалеет, что он не Бог для звёздочки.
В лучшем случае — не кумир.
Талантом, видимо, обделённый.
Очаровать звёздочку нечем.
Даже если посчитать, что имелась в виду звёздочка — любимица публики.
Судя по тексту, и лирический герой, и звёздочка — сущности весёлые.
Но страшно одинокие.
Вот бы им объединиться, и тогда вдвоём им будет веселей в два раза!
Как связать чувство любви с необузданным двукратным весельем, не знаю.
По-моему, романтика и хохот — вещи совместимые лишь изредка.
Лирики в веселье нет, вот в чём дело...
Лирический герой явно не настроен на серьёзные отношения со звёздочкой.
В каком-то смысле повезло ей, что не связалась с таким легкомысленным грязным оболдуем.
Впрочем, о смысле текста песни лучше спросить саму поэтессу.
Она знает наверняка.
В 1973 году всесоюзная фирма грамзаписи «Мелодия», фирма-монополист, выпустила первый сингл ВИА «Цветы».
В него входили также ещё две замечательные песни: «Есть глаза у цветов» и «Не надо».
Эффект был сногсшибательным!
Манера исполнения, инструментально-звуковая палитра, голоса вокалистов, мелодии – всё на этой пластинке-миньоне было необычным, впечатляющим!
«Цветы» моментально стали самой любимой группой в СССР!
Гибкая синяя пластинка-плёночка была перевыпущена в виде маленького чёрного винилового диска.
Тираж достиг семи миллионов.
Небывалая популярность!
...В 1975 году я зашёл как-то в гости к другану Адрюшке Падалко, обитавшему на третьем этаже пятого подъезда.
Его старший брат был ровесником моего старшего брата Саши. Они между собой общались.
На этом фоне подружились и мы с Андреем, как младшие представители двух семей.
Андрею, в отличие от меня, родители купили у фарцовщиков на «чёрном рынке» импортные голубые джинсы (за «сто колов», то есть рублей), мечту всех дворовых ребят нашего возраста.
Мать-стоматолог могла это себе позволить.
Второй модной вещью был стереофонический проигрыватель «Аккорд». Лучше сразу с наушниками. Всё это тоже было тогда у второго счастливого сынка благополучной семьи Падалко.
Андрюха поставил новый, свежевыпущенный, горячий, как не успевшая остыть при формовке пластмасса, сингл «Цветов».
Только потом я узнал, как изготавливаются пластинки, но прочувствовал я весь процесс изготовления только после прослушивания «Честно говоря».
Мне было так же горячо: «В пресс-цехе в пресс подаётся разогретая порция винила, которая под давлением до 200 атмосфер растекается между двумя половинками пресс-формы и после остывания образует готовую грампластинку...».
Так вот, сингл «Цветов» 1974 года выпуска и через год, когда я впервые его услышал на падалкоском «Аккорде», по неизвестным причинам не успел остыть.
Он эмоционально обжигал!
Первой песней, которая подобно взрыву ворвалась в скучающий быт размеренной жизни нашего дома 24 «б», была офигительная во всех отношениях (в первую очередь по степени откровенности) «Честно говоря» (слова: М. Ножкин, музыка – Дьячков С.).
Порой казалось, что она льётся из всех окон на головы пацанов, играющих во дворе:
«Мы вам честно сказать хотим –
На девчонок мы больше не глядим.
Они всю жизнь нам разбивают сердца,
От них мучения нам без конца.
Сколько можно им песни петь,
Сколько можно капризы их терпеть.
Быть под наркозом их пленительных глаз
И слышать каждый раз отказ, опять отказ?!
А как без них прожить, а ну, скажи, скажи,
Без них-то мы куда, да просто никуда.
Недаром все века их носят на руках,
И нам опять придётся руки подставлять.
Мы вам честно сказать должны –
Больше жизни девчонки нам нужны.
Ну кто нам скажет, что приходит весна,
Ну кто покоя нас лишит и сна?!
Кто разбудит в душе любовь,
Кто заставит в мечту поверить вновь,
Кто поцелует нас хотя б иногда,
Кто с нами жизнь разделит
Раз и навсегда?!
А как без них прожить, а ну, скажи, скажи,
Без них-то мы куда, да просто никуда.
Недаром все века их носят на руках,
И нам опять придётся руки подставлять!».
(Хм-м-м… Значит, «На девчонок мы больше не глядим»? Так. Так…
А руки, значит, всё же вынуждены подставлять?
Ох уж эти бабы!
Насильницы-садистки!
Вот они, истоки гомосятины!).
Хороши были и все другие песни нашумевшего сингла: «Колыбельная», «Ты и я», «Больше жизни». Потрясающе хороши!
§7. «Лейся, песня!»
Тот же 1975 год.
Ставлю миньон на проигрыватель.
На лейбле пластинки – ВИА «Лейся, песня».
Звучит протяжное:
«Прощай, со всех вокзалов поезда
Уходят в дальние края.
Прощай, мы расстаёмся навсегда
Под белым небом января.
Прощай, и ничего не обещай,
И ничего не говори,
А чтоб понять мою печаль
В пустое небо посмотри.
Ты помнишь, плыли в вышине
И вдруг погасли две звезды.
Но лишь теперь понятно мне,
Что это были я и ты.
Прощай, среди снегов, среди зимы
Никто нам лето не вернёт.
Прощай, вернуть назад не сможем мы
В июльских звёздах небосвод.
Прощай, уже вдали встаёт заря,
И день приходит в города.
Прощай, мы расстаёмся навсегда
Под белым небом января.
Ты помнишь, плыли в вышине
И вдруг погасли две звезды.
Но лишь теперь понятно мне,
Что это были я и ты...»
Впоследствии её отлично спел мой дорогой, «шепелявый», как и я, Лещенко.
В 1976 году поразила «Песенка про сапожника».
Через два года на бенефисе Людмилы Гурченко её исполнил хриплый (а в некоторых местах – осипший) безголосый Джигарханян.
Не понимаю, зачем ему поручили это.
Полный провал.
Но Джигарханяна в обиду не дам: я его обожаю.
Даже хриплого.
Тексты песен из репертуара ВИА «Лейся, песня», мягко говоря, сложностью никогда не отличались.
Но место в моём сердце они заняли по праву.
Раз - и навсегда!
