Живу.  Дышу.

Лежу на больничной койке, – мама шутит: - Бледная, как смерть.

 Шутит. А у самой такое в глазах.

Как я сюда попала – помню смутно. Шла в универ, пешеходный переход без светофора. Визг тормозов и истошный женский крик. Маленькая собачонка и маленькая девочка. Помню, резко рванулась я туда, под колёса.

Больше ничего не помню.

Приходили.  Все: девочка с собачкой, мама девочки с грудничком на руках. Маленький, а будто что-то понимает; так внимательно смотрел на меня. Разумеется, благодарности не было предела. Пёсик Бантик под машину помчался, а Ирочка за ним. Так мне рассказали. Хорошо. Хорошо, что все живы. Притащили мне пакет с фруктами, медсестра пропускать не хотела. Сказала, что не планировала открыть в моей палате овощную лавку.

Папа девочки приезжал, солидный такой, ухоженный. Пытался мне пачку денег сунуть, даже не знаю, во сколько была оценена моя скромная особа. Хорошо, хоть мама моя была рядом, вдвоём отбились – зачем, и так лечение оплатил. Лекарства дорогие покупал. А тут один раз зашёл - и снова всё за деньги. Не взяла я.  Тогда он встал со стула, объявил, что я совершила подвиг, поцеловал зачем-то маме руку и ушёл.      

Месяц валяюсь. Одногруппники часто заходят, не забывают. Особенно удивило, когда пришёл Ванька, самый красивый парень на курсе, предел моих мечтаний. Один пришёл, принёс белую розу и два часа просидел молча. Да и мне говорить как-то не хотелось, хотелось тихо млеть от счастья. Не вовремя приехала мама, Ваня распрощался и ушёл.

- Ну, Юлька, так ты быстро поправишься, - улыбнулась мама.

Скорее бы.

Зашла медсестра Татьяна, улыбнулась мне как-то по особенному и распахнула окно. Батюшки святы,   да ведь весна настоящая! Всё цветёт. Как же тут не радоваться, а ещё и голова не болит. Успокоилась совсем.

Только что СМС-ку получила без подписи: - Юля, поправляйся скорее, я тебя очень жду.

Живу. Дышу. Улыбаюсь.