немного исповедь.
Преподайте, мне, Преподобный - очередной внеплановый урок:
Как сделать, что б просьбы шли сразу на небо, как с телеэкрана.
И если, есть он, извиняюсь, конечно-
Бог,
То пусть он услышит уже, и даст мне тот свитерок,
"Его"и домик у самого мокрого океана.
Здесь молва, у вас ходит, про истиность сих молитв.
Ну же сделайте мне ликбез этих верований в грубь мыщцы.
Что же Отче наш, если груба, прошу не серчать-
сердит,
На конце того провода, и не убирает бритв,
И не вырывает ножей чужих с поясницы?
Препарируйте преподобный, этот гребанный дофенизм.
Вот у вас же такая вера, столько пыла и жарких фраз,
Да заставьте меня поверить,хоть уперта, что мы часть-
призм,
И Всевышний играет с ними порой в садизм,
Обещая, что больно в последний раз.
Наштампуйте мне, шантрапе, хоть немного нескверных дней,
Что бы в них я сидела на пирсе, у холодного, у океана,
И что б стала я крепче, хоть на одну сотую,-
нашатырей
И смогла бы спокойно смотреть : -Ну, же Боже бей.
-Я действительно больше не чувствую здесь обмана.
Как сделать, что б просьбы шли сразу на небо, как с телеэкрана.
И если, есть он, извиняюсь, конечно-
Бог,
То пусть он услышит уже, и даст мне тот свитерок,
"Его"и домик у самого мокрого океана.
Здесь молва, у вас ходит, про истиность сих молитв.
Ну же сделайте мне ликбез этих верований в грубь мыщцы.
Что же Отче наш, если груба, прошу не серчать-
сердит,
На конце того провода, и не убирает бритв,
И не вырывает ножей чужих с поясницы?
Препарируйте преподобный, этот гребанный дофенизм.
Вот у вас же такая вера, столько пыла и жарких фраз,
Да заставьте меня поверить,хоть уперта, что мы часть-
призм,
И Всевышний играет с ними порой в садизм,
Обещая, что больно в последний раз.
Наштампуйте мне, шантрапе, хоть немного нескверных дней,
Что бы в них я сидела на пирсе, у холодного, у океана,
И что б стала я крепче, хоть на одну сотую,-
нашатырей
И смогла бы спокойно смотреть : -Ну, же Боже бей.
-Я действительно больше не чувствую здесь обмана.