Реквием
Случайный гроб. Кровавая дорожка.
Шатер от ветра медленно дрожит.
Сегодня нам не просто стало сложно,
сегодня боль разъела весь гранит.
И я целую мертвый гладкий лоб
такими же отмершими губами.
И опускают самый черный гроб
меж прочих дат, табличек с именами.
И там я вижу пятое число,
февральский дым от свеч сжигает душу.
И люди, боже, их полным-полно
бросают землю вниз, в него, поглубже.
Отец не умер, дочь не умерла.
Отец все тот же, дочь уже другая.
Они все смотрят, слезы вытирая,
во взрослый взгляд острейшего стекла.
Лицо в гробу. И ткань не белоснежна,
она темнее, чем его душа.
Лежит мой папа, спит с улыбкой нежной,
и мне о силе шепчет, не дыша.
Сижу на стуле, ноги неподвижны.
Хотела б я успеть, все изменить.
Ну как там, сверху, папа, ты же видишь,
как я прошу тебя, прошу меня простить?
Свеча передо мной зовет на вальс,
последний вальс. Давай ты поведешь?
И мы танцуем. Что это за фарс?
Я так устала. Может, понесешь?
И мы, как в детстве, спим с тобой валетом.
Мне не проснуться, если ты уйдешь.
Ты не уйдешь, ты здесь, в моих куплетах.
Быть может, в них ты, папа, оживешь.
