К Чацкому

Ед­ва ль най­дет­ся во всем све­те

На стра­ницах ста­рых, дрях­лых книг,

Ко­торые лис­та­ли взрос­лые и де­ти

Та­ких ге­ро­ев, чей гор­дый го­лос стих,

Но не за­былась мол­ва средь на­рода

О том че­лове­ке, опас­ном и воль­ном,

Муд­ро­го ду­ха, дво­рян­ско­го ро­да.

Бес­смер­тен он, как бы ни бы­ло боль­но.

Как бы силь­но в спи­ну его не тол­кну­ли,

Он не пал, не опус­тил го­ловы, не сло­мал­ся,

Вос­пря­нул он там, где бес­силь­но то­нули…

Из са­мых ни­зов к све­тилу он под­ни­мал­ся

И крылья свои ни­ког­да не бо­ял­ся об­жечь:

Они за­щище­ны лю­тым хо­лодом бы­ли.

И звез­дную пыль в ла­донях он клял­ся бе­речь,

Да толь­ко об этом низ­ко­пок­лонни­ки то­же за­были.

Од­на­ко да­но ли им впус­тить ту ис­ти­ну прос­тую

В черс­твое сер­дце? Да­но ль ощу­тить

Те чувс­тва, ка­кие ху­дож­ник на мра­море на­рису­ет,

А они на пес­ке на­пишут, что зна­чит — жить.

Он по ис­ти­не во­ин, хоть не но­сил гим­настер­ку,

Ни од­но­му ге­нера­лу не при­сягал,

Не го­ворил о пол­ке, под­жи­гая ма­хор­ку,

А ведь не­волею с ближ­ни­ми он во­евал.

Век че­лове­ка иде­алов вы­соких тя­жел,

Ког­да как еди­ное ста­до сле­по их ищет на дне,

Во­об­ра­жая но­вое не­бо, а бра­вый орел

Так оди­ноко и гор­до па­рит в вы­шине.

Нет вы­соты, ко­торая бы удер­жа­ла бес­кры­лых,

А зна­чит им не суж­де­но отор­вать­ся

И уз­нать, что за чер­той, в жиз­ни сво­бод­ных и силь­ных.

Но да­же ес­ли б мог­ли, они бы не ста­ли со­вать­ся.

А он у­ез­жа­ет ку­да-то пос­пешно в ка­рете.

Им не на­до быть там, где свер­ка­ет до­рогой путь млеч­ный.

Ед­ва ли най­дет­ся та­кой че­ловек во всем све­те,

Чей го­лос, нас­той­чи­вый, чес­тный, за­тих. Но не на­веч­но.