Снегири
Мама всегда говорила мне, что нужно видеть свет даже там, где его нет.
Помню, мне было лет пять, и мы жили в деревне. Мы были одни, нас мало кто навещал. Но неизменно каждое время года заставляло меня радоваться. Я одинаково приходила в восторг, если листья прорезались на молодых ветвях или если они улетали, становясь багровыми в своей неизбежной старости. Особенно радовалась я первому снегу. Тогда прилетали на согнувшийся рябинник яркие птицы, маленькие, похожие на фонарики. И всегда неизменно мама восклицала:
- Смотри, снегири прилетели!
А в доме по соседству жил мальчик. С искалеченной ногой, синяками и ссадинами, с какой-то страшной болезнью, из-за которой не мог ходить в школу и считался дурачком. Пьяный отец избивал его и его мать до потери сознания. Я часто слышала надрывные крики и звуки ударов чем-то тяжёлым. А потом, через несколько часов, весь синий от побоев, мальчик высовывался из окна и из последних сил дышал, глядя на маленьких красногрудых птиц, что-то бормоча, завывая и пытаясь криво улыбнуться сквозь слёзы.
Трудно описать, чему я так радовалась, глядя на эти смешные комочки перьев, нахохлившиеся во дворе. Но так же неизменно каждую зиму что-то зажигалось во мне, такое яркое и праздничное.
Через два года я пошла в сельскую школу. Там я училась неплохо – больше всего мне нравилось изучать букварь. Ещё тогда я начала писать что-то вроде стихов, но они получались белые и некрасивые.
Но с каждым годом неумело скреплённые строчки становились всё лучше и лучше. Я увлеклась литературой, а через много лет мне удалось поступить в московский институт, что было большой редкостью для людей из глубинки, особенно в такое нелёгкое время. Москва начала признавать меня не сразу, но когда признала, оказалось, что всё это время за моей спиной творились грязные дела: кто-то донёс на мои стихи в высшие инстанции.
Мама всегда говорила мне, что нужно видеть свет даже там, где его нет.
В моей камере был свет – он тускло выделял маленький квадратик на её холодном полу. Крошечное окошко с железной решёткой – всё, что оставалось у меня в этой жизни.
Что стало с матерью? Умер ли от побоев тот несчастный мальчишка?.. Что могло с ним статься через столько лет?..
Я видела, как тихо и мягко падает снег, тая на тонких оголённых ветвях… А однажды, взглянув в высокое окно, я увидела, как на одной такой веточке мягко раскачивается снегирь.
«Снегири прилетели…», - отчего-то подумалось мне, и сердце дрогнуло, и едва-едва затеплилась улыбка.
И опять, как больше двадцати лет назад, мне захотелось смеяться. И я засмеялась, сначала тихо, затем всё надрывнее и звонче. И дрожали ранние морщины в уголках моих глаз, и наполнялись слезами, и удивлённо и грозно глядел на меня со стены кем-то выцарапанный гривастый лев.
Я заливалась детским смехом. По старой привычке.
В последний раз.
30.01.17.
