Нет ничего...
Нет ничего глупее и очевиднее, чем жить.
Как лужу поливать из лейки.
Как клоуна бедой смешить.
Не разворованные мысли,
Как буквы голубям крошить.
В осеннем парке, на скамейке,
Быть то в полоску, то в линейку, то в стельку.
Куртку и сапоги сушить,
Спиной прижавшись к батарее,
Часы меняя в батарейке.
За чашкой чая,
С печенькой или карамелькой,
Чтоб тёплым счастье сторожить.
Между окном, стеной и дверью.
Не пущенным в расход метелью.
Нет больше ничего, чем жить.
Осеннюю хандру глушить,
Весьма сомнительным удобством и комфортом.
Оторванным оранжевым пятном кружить,
Над противнем аэропорта.
С солнцем всходить над горизонтом,
По расписанию. На миг,
У лампы огоньком разжившись,
С последней мухой подружившись,
За телевизора просмотром.
В ушко иголки, протягивая разговора нить.
Не занимаясь с ума сходством.
Нет ничего глупее, но очевиднее, чем жить.
Как лужу поливать из лейки.
Как клоуна бедой смешить.
Не разворованные мысли,
Как буквы голубям крошить.
В осеннем парке, на скамейке,
Быть то в полоску, то в линейку, то в стельку.
Куртку и сапоги сушить,
Спиной прижавшись к батарее,
Часы меняя в батарейке.
За чашкой чая,
С печенькой или карамелькой,
Чтоб тёплым счастье сторожить.
Между окном, стеной и дверью.
Не пущенным в расход метелью.
Нет больше ничего, чем жить.
Осеннюю хандру глушить,
Весьма сомнительным удобством и комфортом.
Оторванным оранжевым пятном кружить,
Над противнем аэропорта.
С солнцем всходить над горизонтом,
По расписанию. На миг,
У лампы огоньком разжившись,
С последней мухой подружившись,
За телевизора просмотром.
В ушко иголки, протягивая разговора нить.
Не занимаясь с ума сходством.
Нет ничего глупее, но очевиднее, чем жить.