Мой змей - моя панацея
Прозрачная жидкость в граненом стакане -
Моя панацея от горя и бед,
Возможность забыть все тех, кто не с нами,
Или же тек, кто приносит мне вред.
Прозрачная жидкость в стакане граненном –
Мой старый друг, преданный и коварный враг,
Змей, что с каждой чешуйкой, хотя и отдаленно,
След звеньев стальных оставил на руках и ногах.
В стакане граненном прозрачная жидкость.
Прозрачна для всех, но для меня
Ее бесцветность обманчива – это стон моей жизни,
Кровавые реки любви, горькие слезы шального дня.
В граненом стакане жидкость прозрачна.
Такой она кажется лишь на первый взгляд.
Бывает тягучей как время, как жизнь быстротечна,
Но всегда превращает существование рабов своих в ад.
Изнутри она меня греет,
Изнутри меня змей обжигает,
Кислотою во мне язвы рисует,
разрывая тело по швам, наружу нутро извергает.
Этот змей для меня непокорен,
Не могу его никак приручить.
Ненавижу гада настолько, что вскоре
В растворе прозрачном попытаюсь его растворить.
Моя панацея от горя и бед,
Возможность забыть все тех, кто не с нами,
Или же тек, кто приносит мне вред.
Прозрачная жидкость в стакане граненном –
Мой старый друг, преданный и коварный враг,
Змей, что с каждой чешуйкой, хотя и отдаленно,
След звеньев стальных оставил на руках и ногах.
В стакане граненном прозрачная жидкость.
Прозрачна для всех, но для меня
Ее бесцветность обманчива – это стон моей жизни,
Кровавые реки любви, горькие слезы шального дня.
В граненом стакане жидкость прозрачна.
Такой она кажется лишь на первый взгляд.
Бывает тягучей как время, как жизнь быстротечна,
Но всегда превращает существование рабов своих в ад.
Изнутри она меня греет,
Изнутри меня змей обжигает,
Кислотою во мне язвы рисует,
разрывая тело по швам, наружу нутро извергает.
Этот змей для меня непокорен,
Не могу его никак приручить.
Ненавижу гада настолько, что вскоре
В растворе прозрачном попытаюсь его растворить.