Зимнее озеро.
Лыжня снегами запорошена.
Прокладываю новый след
по небу зимнему, поросшему
всем тем, чему названья нет,
что, может быть, в столетьях следующих
внезапно прорастёт судьбой
трёх мудрецов, в науках сведущих,
чтоб снова стать самим собой,
когда они свой путь извилистый
смотают в новую спираль,
освобождая корень жилистый -
всех притч непонятых мораль.
Тогда опять, веками выткано,
небес сквозное полотно
покроется цветами, тыквами
и огурцами. Всё равно
кто будет следующим посланником -
быть может, лев,а, может, конь,
и будут ли кнутом иль пряником
его заманивать в огонь.
Огонь растопит занесённое
пространство белое, как сон,
как люди, ветром унесённое.
Снежинок бесконечный сонм
уже не будет покрывалом
лыжню коварно засыпать.
Лыжня исчезнет. И Байкалом
проснётся озеро опять.
Прокладываю новый след
по небу зимнему, поросшему
всем тем, чему названья нет,
что, может быть, в столетьях следующих
внезапно прорастёт судьбой
трёх мудрецов, в науках сведущих,
чтоб снова стать самим собой,
когда они свой путь извилистый
смотают в новую спираль,
освобождая корень жилистый -
всех притч непонятых мораль.
Тогда опять, веками выткано,
небес сквозное полотно
покроется цветами, тыквами
и огурцами. Всё равно
кто будет следующим посланником -
быть может, лев,а, может, конь,
и будут ли кнутом иль пряником
его заманивать в огонь.
Огонь растопит занесённое
пространство белое, как сон,
как люди, ветром унесённое.
Снежинок бесконечный сонм
уже не будет покрывалом
лыжню коварно засыпать.
Лыжня исчезнет. И Байкалом
проснётся озеро опять.