роза, соловей, etc.

Роза благоухала дорогим
Парфюмом подарившего её.
Немного подешевле лбом нагим,
В дверях и в платье без одной ноги,
Благоухала девушка, журчавшая струёй.
 
Она журчала по шаблону,
Весь день зубрила реверансы,
Кидала в солнце халцедоны
Серёг своих, и ночи блики, чаек стоны
Марали клок рябины, а не померанцы.
 
А он молчал... Гулять? - Гуляли.
Миндаль в кульках. Цикад, конечно, нет,
Зато - тень спички оголяли,
Зато окурки пасторалей
Кадили меж античности планет,
 
И небо падало на звёзды,
И он в колени падал ей,
Твердил про первый взгляд,
Про половинки и про гнёзда,
Про то, что для неё он создан...
Губы блестели. Соловьился соловей.
 
Они хотели одного:
Быстрее фарсом сделать флирт.
Алчность в прикосновении тугом,
В благоуханье дорогом
Вдруг засквозил дешёвый спирт.
 
Как ни банально, предложение
О кофе принято, потом -
Кто первый?.. Тихое остервенение...
Тссс... В унисон молчанье, оробение,
Стыдливый сон и подтвержденье аксиом.
 
Утро сбылось и озарилось сигаретою,
Им брошенной на одиночество её,
Пока она, нечаянно раздетая,
Своим теплом до слёз согретая,
Истому ласк из дрёмы пьёт.
 
Спросонок - "ыаххх" и руку вправо,
Без удивленья - "чёрт возьми".
ГренкИ, омлет и чай на травах,
В блокнот записан шрам кровавый...
Как рано! Нет ещё восьми.
 
Она всё точно знала... Знала.
Что ж, будет, ладно, с ветерком.
Погода на окне, тоска под одеялом.
Пчёлы приносят мёд и ранят жалом.
Мир - непогрешность аксиом.
 
Привычно стать и быть одною.
Проходит день, и по предлесию
Луна блуждает... Розы растут из перегноя,
А соловей порой ночною
"Поёт", чтоб знали, кто такой он,
Не из лиризма - для означенья ареала, из агрессии.